Войскам Вермахта противостояли три фронта: Западный — под командованием генерала Конева, Брянский — под командованием генерала Еременко, резервным фронтом командовал Маршал Буденный.
Генерал Еременко был уверен в том, что немцы выдохлись и их скоро погонят, даже обещал Сталину вскоре «разбить подлеца Гудериана». А тем временем немецкие части готовились к очередному «последнему» удару по РККА, который (как и предыдущие) должен был разгромить СССР и, наконец, привести к победе в этой столь бесстыдно затянувшейся молниеносной войне.
Для разгрома советов и взятия Москвы был разработан план под кодовым названием «Тайфун».
В ходе очередного блицкрига было запланировано 10−12 недель: сначала окружить и разгромить противостоящие Вермахту силы РККА, затем молниеносным броском танковых клиньев Панцерваффе окружить Москву, важнейший транспортный узел всего центра России, разорвать пути подвоза вооружений, боеприпасов, топлива для обороняющихся — и таким образом закончить войну с СССР. Для этого под Москву были переправлены три танковые группы, усиленные полевыми армиями Вермахта.
В районе Брянска фронт РККА прорвали танковые и механизированные соединения 4-й танковой группы (с севера) и 2-я танковая группа (с юга) — при поддержке 2-й полевой армии.
Севернее фронт прорывали отдельные танковые соединения 4-й танковой группы, 3-я танковая группа — при поддержке 9-й и 4-й полевых армий.
К сожалению, разведка РККА в 1941—1942 годах часто была полуслепой. Накопление гигантского танкового молота немецкой армии на флангах советской группировки она прохлопала. В штабе Западного фронта до последнего момента строили планы разгрома противника, не понимая, что их фронт вот-вот будет прорван и разгромлен — и защищать после этого Москву будет просто некому.
Немецкое наступление началось 30 сентября 1941 года. На южном фланге Брянского фронта 2-я танковая группа под командованием генерала Гудериана начала прогрызать оборонительные позиции РККА. Сдерживать наступление врага нашим войскам удалось очень недолго, и уже 2 октября танки Гудериана прорвались на оперативный простор и начали стремительное продвижение вперед.
В тот же день начали наступление остальные две танковые группы: 3-я ТГ генерала Рейнгарда и 4-я ТГ генерала Гепнера. Прорвать нашу оборону им удалось в тот же день, немецкие танковые соединения вышли на оперативный простор.
Командующий Брянским фронтом, на свое счастье, вскоре после начала немецкого наступления был ранен при бомбежке и эвакуирован в Москву. А подчиненные ему войска остались гибнуть и попадать в плен в огромных котлах. Мало кто смог пробиться из окружения.
Генерал Еременко выжил и не был наказан. Он стал Маршалом Советского Союза и Героем Советского Союза. Мучила ли его совесть — нам неизвестно.
- 8 и 9 октября были окружены, соответственно, северная и южная группы армий Брянского и Центрального фронтов.
- Под Вязьмой и в брянских лесах оказались окружены 5 армий РККА и 10 дивизий Народного ополчения.
- В Брянском котле оказались 27 стрелковых дивизий, 2 танковые бригады, 19 артиллерийских полков Резерва Главного Командования (РГК).
- Под Вязьмой было 37 стрелковых дивизий, 9 танковых бригад и 31 артполк РГК.
Прорваться и дойти до своих удалось примерно 88 тысячам военнослужащих, но основная масса войск оказалась блокирована в двух огромных котлах. Значительная часть окруженных погибла, немцы оценили количество взятых в плен более чем в 688 тысяч человек.
По правилам блицкрига уничтожением окруженных и деморализованных масс противника должны были заняться обычные пехотные дивизии, а мотопехоте и танкам следовало развивать успех и рваться вперед. А пехота их когда-нибудь, да догонит.
Однако в данном случае танковые клинья вперед не пошли, хотя между Вязьмой и Москвой не было ни подготовленных линий обороны, ни сколько-то крупных воинских соединений. В отличие от окружений июня-июля 1941 года, под Вязьмой и Брянском управление окруженными войсками не было утрачено. Немецкие танковые соединения из-под Юхнова и Гжатска, вместо того чтобы наступать на Москву (ведь перед ними не было советских войск), вынуждены были вернуться к Вязьме. Здесь окруженные советские армии, ведомые твердой рукой, вполне могли ударить в тыл наступающему на Москву противнику, и гитлеровцы вынуждены были напрягать все силы, чтобы не дать окруженным прорвать кольцо.
К тому моменту, как Вермахт смог разгромить и рассеять окруженные войска и его мобильные силы освободились для наступления, на недостроенной Можайской линии обороны их встретили успевшие занять эту линию обороны советские войска. Это были остатки Резервного фронта и разрозненные подразделения милиции, народного ополчения.
Капитан Старчак, начальник ПДС Управления ВВС Западного фронта, принял командование над авиадесантной группой, и они заняли оборону на реке Угре за Юхновом (который немецкие танки взяли с налета 5 октября — когда никто в тылу еще и не предполагал, что немецкие танки находятся уже за 200 км от устоявшейся линии фронта). Вскоре им на помощь подошел отряд курсантов Подольского Пехотного и Подольского Артиллерийского училищ. Погибая под огнем врага, молодые ребята и десантники дали время подойти и развернуться в оборону соединениям из глубины Советского Союза.
Погибшие в окружении и на промежуточных рубежах Можайского направления не дали врагу окружить Москву. Дальнейшее наступление немецких войск под Москвой шло уже не по канонам блицкрига, без окружений и танковых прорывов.
Вопреки всему, вопреки своим все возрастающим потерям, вопреки погоде — сначала распутице, когда на дорогах вязли не только грузовики, но даже и танки, потом морозам — когда дороги-то подмерзли, но двигатели приходилось заводить очень долго и с большими предосторожностями, вопреки все возрастающему сопротивлению обороняющихся. При сильных морозах солдаты Вермахта элементарно начали замерзать, ведь у них не было теплого обмундирования, войну планировалось завершить до наступления холодов. Из-за морозов застыло масло в двигателях, что приводило к массовым отказам техники.
Подошедшие с Дальнего Востока и из Сибири свежие и по-зимнему обмундированные дивизии в ходе декабрьского наступления отбросили немцев от Москвы на несколько сот километров.
Общие потери РККА во время военной операции «Тайфун» (убитые, раненые, пропавшие без вести) составили почти 2 миллиона человек, тогда как потери Вермахта оказались немного больше 500 тысяч человек.