Один польский друг Склодовской решил познакомить ее с Пьером Кюри, который руководил лабораторией Муниципальной школы промышленной физики и химии. Кроме того, Пьер уже провел некоторые исследования зависимости магнитных свойств элементов от температуры. Вот как описывает их первую встречу сама Мария:
«Войдя в комнату, я увидела молодого человека высокого роста с каштановыми волосами и большими светлыми глазами. Его лицо было серьезным и симпатичным, а некоторая неухоженность в его крупной фигуре выдавала мечтателя, поглощенного своими мыслями».
Реклама
Тридцатипятилетний Пьер не только предоставил девушке лабораторию, но и вернул ей веру в любовь. Ученый, до того чуравшийся женщин, считавший их неинтересными, мелочными и глупыми, долго ухаживал за Марией, принося ей целые охапки полевых цветов, и наконец уговорил ее стать своей женой. 4 июля 1895 года Пьер и Мари скромно расписались в мэрии и отправились в свадебное путешествие по окрестностям Франции на двух велосипедах…
Мария Кюри, жизнь которой с самого детства была нелегкой, наконец, начала узнавать, что такое счастье. Годы унизительной работы и изматывающей учебы уже приносили плоды, а благодаря Пьеру она забыла о разбившей ей сердце первой любви.
К тому времени, как родилась Ирен, Мария заканчивала исследование по магнетизму и искала тему для своей диссертации. Совсем недавно, в 1896 году, ученый Анри Беккерель заметил, что урановым соединениям свойственно глубоко проникающее излучение, и появлялось оно не благодаря возбуждению от внешнего источника энергии, а происходило постоянно, являясь собственным свойством урана. Вот эти открытия Мария и взяла за основу своей работы.
Для начала Кюри хотела установить, существуют ли другие вещества, способные испускать открытые Беккерелем лучи. После проведенных опытов Мария выяснила, что из известных элементов подобное свойство имеют только уран, торий и соединения этих элементов.
Неизвестное доселе свойство Кюри назвала радиоактивностью (от латинского radio — излучаю). Однако ученую смущал один факт: излучения урановой смоляной обманки (урановая руда) сильнее, чем соединений урана и тория, и намного сильнее излучений чистого урана. Опираясь на это открытие, Мария предположила, что в этой руде содержится еще не открытый элемент.
С помощью сложных расчетов и специфических реакций супругам удалось открыть два новых элемента —
Кюри в течение нескольких лет работали в старом дощатом сарае, не обращая внимания ни на жару летом, ни на холод зимой. Пьер занимался в большей мере расчетами, всю грязную работу Мари взяла на себя. Она перетаскивала мешки с сырьем, тяжелые сосуды, переливала жидкости и целый день перемешивала кипящий в чугунном тазу материал. А тут еще доктор заподозрил у нее туберкулез…
И вот большая часть работы позади, осталось сделать точные расчеты с помощью приборов, которых у супругов не было. Пьер не выдержал, он стал уговаривать жену приостановить работу, отдохнуть, поправить здоровье, но Мария не согласилась. И в сентябре 1902 года Кюри объявили, что они выделили одну десятую часть грамма хлорида радия, использовав для этого несколько тонн сырья. Полоний выделить не получилось, потому что им оказался продукт распада радия.
А в 1903 году Мария защитила в Сорбонне докторскую диссертацию, которую по праву сочли самым большим вкладом в науку, сделанным работой подобного типа.
И, наконец, пришло признание.
В декабре 1903 Шведская королевская академия наук наградила Нобелевской премией по физике Анри Беккереля, Пьера и Марию Кюри «за изучение явления радиоактивности, открытого Анри Беккерелем», а также за то, что ими «найден новый источник энергии, полное истолкование которого еще впереди».
Кюри стала первой женщиной, удостоенной Нобелевской премии.
Супруги продолжили работу над радием. От частого соприкосновения с элементом пальцы у Марии были словно изъедены кислотой, на людях ей приходилось ходить в перчатках. Такая реакция кожи заинтересовала Пьера. Вместе с медиками он продолжил работать в этом направлении, и очень скоро стало известно терапевтическое действие препаратов радия при лечении опухолей. Открытие сразу оценили, цены на радиевые источники резко поднялись.
Тут Кюри удивили всю общественность: они отказались патентовать способ выделения радия и использовать результаты своих исследований в коммерческих целях. Они подарили это открытие человечеству.
Однако финансовое положение супругов благодаря Нобелевской премии и другим наградам значительно улучшилось. Теперь Кюри могли позволить себе лабораторию и лаборантов.
В октябре 1904 года Пьер стал профессором физики Сорбонны, Мари — заведующей лабораторией. В декабре родилась их младшая дочь Ева. Она, в отличие от будущей Нобелевской лауреатки Ирен, не пошла в науку, а стала пианисткой, дающей концерты по разным городам, и биографом своей матери.
Супруги были счастливы: они любили друг друга, у них были две обожаемых дочери, любимая работа, им казалось, что у них есть все. Но утром 19 апреля 1906 года Пьер ушел на работу и больше никогда не вернулся. Он погиб страшно нелепо — под колесами экипажа…
Горе Марии нельзя было описать. Возможно, строки из ее дневника помогут понять всю его глубину.
«…Пьер, мой Пьер, ты лежишь там, как бедняга раненый, с забинтованной головой, забывшись сном… Мы положили тебя в гроб в субботу утром, и я поддерживала твою голову, когда тебя переносили. Мы целовали твое холодное лицо последним поцелуем. Я положила тебе в гроб несколько барвинок из нашего сада и маленький портрет той, кого ты звал „милой разумной студенткой“ и так любил… Гроб заколочен, и я тебя не вижу. Я не допускаю накрыть его ужасной черной тряпкой. Я покрываю его цветами и сажусь рядом… Пьер спит в земле последним сном, это конец всему, всему, всему…»
Но жизнь продолжалась…