Как-то вечером Фемке, глядя на наши усталые лица, спросила:
— Девушки, вы как-то неважно выглядите. Что у вас запланировано на завтра?
— Брюссель. Может, захватим еще Антверпен, если выехать очень рано.
— Ого, да до Брюсселя со всеми пересадками около четырех часов в одну сторону. А у меня есть предложение получше — давайте завтра устроим полный релакс. Поедем на велосипедах, устроим пикник в одном из чудных местечек, покатаемся на лодке. Всего-то километров семнадцать-восемнадцать. Наталия, кажется, любит плавать — я дам ей свой купальник. Кстати, вы умеете ездить на велосипеде?
Вопрос был не праздный. День релакса я запомнила навсегда.
Утром мы встали очень рано. Фемке выкатила из гаража два больших велосипеда, один был похож на осла, груженого с двух боков огромными сумками. Хозяйка объяснила, что на груженом поедет она сама, второй подходит для высокой Лары, а для меня мы арендуем велосипед прямо на станции, с которой предстоит стартовать.
— А как доехать до этой станции? — удивилась я. — Вы вдвоем на байках, а мне что, пешком бежать несколько десятков километров?
— Сядешь на мое заднее сиденье, — успокоила Фемке, — но только на ходу. Байк тяжелый, так что сначала я разгонюсь, а ты запрыгнешь.
Запрыгнуть на ходу с первой попытки не получилось. Со второй тоже. Это было как перепрыгнуть через «козла» в школе — был такой хоррор на уроках физкультуры во времена школьного детства. Лара нетерпеливо буксовала на месте. С пятой попытки я разбежалась как следует, зажмурила глаза — и попала прямо на пассажирское сиденье, обхватив крепкую спину Фемке руками.
— Yes! — воскликнула она и энергично закрутила педалями.
Мы благополучно доехали поездом до одной станции, потом надо было пересаживаться на другую и каждый раз выполнять упражнение с «козлом». Когда, наконец, добрались до пункта проката, я уже устала от упражнений с запрыгиванием и не была так уверена в том, что сегодня мы получим обещанную релаксацию. Я еще не знала, что ждет впереди.
В огромном ангаре с меня сняли мерки и выкатили вполне приличный байк. Из пункта проката сразу шла дорога с уклоном градусов в сорок. Фемке с Ларой медленно покатили вниз. Это же надо все время жать на тормоз — вспомнила я свои школьные годы на собственном «велике» без рамы, на котором великодушно давала покататься всем подругам. Я стала отчаянно жать педалью назад — именно к заднему тормозу я привыкла в далёком детстве. Но здесь он не сработал, и, с ужасом почувствовав, что меня несет вниз, я сообразила, что надо использовать навороченный ручной тормоз.
Но было уже поздно — я на всех парах неслась в пропасть, точнее, прямо на пересекающее спуск оживленное шоссе. Еще пара минут — и все, окажусь под колесами автомобиля. Из двух зол пришлось выбирать меньшее. Я стала тормозить ногой об асфальт и вместе с байком грохнулась набок, при этом сильно ударилась рукой и коленом.
Подруги внизу ошарашенно наблюдали мой отчаянный полет. Оставшуюся часть пути пришлось катить байк одной рукой. Через пару минут мы встретились, у Фемке были круглые от испуга глаза:
— Ты почему не жала на тормоза? Какой еще, к черту, задний тормоз, у нас их уже не выпускают лет сорок. Только ручник.
И, глядя на мою безжизненно висящую руку, по-американски спросила:
— Are you ok?
Я хотела сказать, что совсем не окей, но тогда всем надо было бы возвращаться и день был бы испорчен. Обреченно кивнув, я повела свой байк через переезд, как барана. Рисковать проехать на зеленый свет для велосипедистов я не стала. Лара замешкалась и тоже пересекла шоссе пешком, придерживая руль. Только Фемке лихо проскочила верхом на своем тяжеленном байке.
Меня ждало еще одно испытание. Впереди был совсем небольшой уклон, но передо мной маячил чей-то силуэт с велосипедом, с моим везением мы неминуемо должны были встретиться на узкой дороге. И надо было понять, куда свернет противник — влево или вправо.
Я успела разглядеть, что велосипедист одет в сине-красную форму. «Полицейский», — обреченно подумала я. От встречи с полицейским ничего хорошего ждать не приходилось, по крайней мере, по моему пост-советскому опыту. В то же время мужчина тоже стал метаться вправо-влево, пытаясь понять, куда свернет неадекватная велосипедистка.
Конечно, мы столкнулись. Велосипеды сцепились колесами, а мы с мужчиной, держа друг друга в вынужденных объятиях, тарахтели: «Sorry! I’m so sorry» — и катались по траве, пока подруги не отцепили нас друг от друга. Мы еще немного пораскланивались, я потирала дважды ушибленное колено и мазала царапины мазью, взятой предусмотрительной голландкой.
— Какого черта ты тут вышивала? — строго спросила Фемке.
— Я подумала, он полицейский офицер, а я нарушила какое-то байковское правило, — оправдывалась я.
— Мы любим своих полицейских, а они нас. И вообще, это был не полицейский, у них другая униформа.
Дальше все пошло более или менее гладко. Дорога вилась через зеленые пастбища, симпатичные толстенькие коровы мирно паслись на них, периодически заходя на велосипедную трассу, для них спецзнаков не существовало. Я спешивалась и, ведя байк за руль, старательно обходила стадо стороной.
Мы проехали уже довольно много километров без приключений. Фемке неслась впереди, за ней, опираясь о руль только одной здоровой рукой, тащилась я, Лара контролировала ситуацию сзади. Прошло еще полчаса, и Фемке довольно скомандовала:
— Короткий брейк!
Я притормозила, и мы обернулись назад. Лары не было. Ни рядом, ни в обозреваемом пространстве.
— Shit, shit! — закричала голландка и приказала мне ждать на этом месте, пока она смотается назад. Мне не надо было повторять дважды, я кулем свалилась с байка и растянулась на траве. Ждать спутниц пришлось довольно долго, и это радовало. Наконец Фемке и запыхавшаяся, красная от напряжения подруга показались на дороге. Ларе явно было нехорошо.
— Нам уже недалеко, да и проехали мы всего-то десять километров, — успокоила Фемке. — Ресторан содержит член нашего клуба, так что прекрасный пикник будет обеспечен. Только вы на глаза гостям не попадайтесь.
Ресторан оказался пятизвездочным. В нем сидели гости в простых, но очень дорогих (это было видно даже невооруженным глазом) костюмах. Кто-то играл на рояле.
Пока Фемке делала заказ, я проскочила в туалет. В зеркале на меня смотрела потная и грязная физиономия. Я вымыла руки и лицо, протерла коленку и даже освежилась душистым дезодорантом из нескольких, стоящих на мраморной полке. Полотенец разных цветов и размеров было столько, что в душевой кабинке можно было искупать полк солдат, причем по двое. Выходить не хотелось, хотелось остаться здесь навсегда.
— Ты здесь не одна, — Фемке подергала ручку. — Иди к причалу и не показывайся гостям. Там нас уже ждет лодка и пикник.
Через несколько минут мы мирно плыли на лодке по красивейшей речушке между высокими зелеными растениями, напоминающими камыши. Фемке налегала на весла, но ни я, ни Лара не предлагали ее сменить.
Через пару километров голландка скомандовала: «Стоп. Ланч». В огромной плетеной корзине все было укутано в накрахмаленные льняные салфетки. Столовые приборы были мельхиоровыми, тарелки фарфоровыми. В разных отсеках лежали булки, сыры нескольких сортов, стейки, фрукты и овощи. Еще нас ждало по бутылке красного и белого сухого вина и стеклянные бокалы к ним. Пять звезд, даже пикник им соответствовал.
Было очень жарко, мы выпили по глотку, больше налегая на воду, Фемке пришлось осиливать бутылки вина самой. Мы еще немного поплавали и, направляясь назад к ресторану, старались не смотреть на посетителей, сидящих на террасе: голландка вела лодку неприличным зигзагом. Сбоку от террасы, отгороженные от гостей вьющимися кустарниками, все трое выбрались на берег, устланный газоном.
— Эй, Наталия, я взяла для тебя свой купальник. Ну и что, что велик? Отсюда тебя не видно.
Хоть что-то приятное за этот нескончаемый и полный не самых приятных сюрпризов день! Я переоделась в кустах, окружавших террасу, плюхнулась в воду и поплыла на бо��у, подгребая одной рукой. Вторая работать не желала. Вода приятно охлаждала разгоряченное и болящее всеми своими частицами тело, две не водоплавающие женщины сидели в плетенных креслах и, глядя на воду, медитировали. Через несколько минут мы незаметно покинули ресторан через служебный вход.
— Отдохнули? Можно и домой, — критически оглядывая нас, сказал Фемке. — Но так и быть, мы поедем коротким путем, всего шесть километров.
И мы тронулись той же процессией, только голландка все время оглядывалась и пересчитывала своих цыплят. Коров проехали на раз-два, а вот дальнейшего поворота квеста мы с Ларой не ожидали. Впереди маячил широченный хайвэй, по которому гнали грузовые треки, автобусы и всякая мелочь в виде простых автомобилей. Мы должны были вписаться в шоссе, вдоль которого не было специальной велосипедной тропы.
— Приготовились! — кинула через плечо Фемке.— Вливаемся!
Я ехала на автопилоте, держась за руль левой рукой. Правая висела как плеть. О колене я уже не думала. Я думала, как это еще не попала под колеса огромных тяжеловозов, возвышавшихся слева и справа, и почему я в очередной раз не составила завещания перед
Когда все вернулись в пункт аренды велосипедов, у меня не было сил даже развязать сумку, прикрепленную к багажнику, Лара привязала ее к своему велосипеду. В сумке был мокрый купальник, 50 евро, фотокамера и моя любимая курточка. Еще через час мы подъезжали к супермаркету в своем городке.
— Я вас поздравляю, — глядя на счетчик, торжественно произнесла Фемке, — я вас обманывала — мы сделали тридцать восемь километров! За это сегодня я приготовлю селедку по-голландски, ее еще называют голландскими девственницами. Что будете пить?
— Что угодно, — сказала Лара.
— Пиво, — сказала я.
— Селедку с пивом? — у голландки глаза полезли наверх. — Ну ладно, о вкусах не спорят. Куплю тебе бутылку пива. Заслужила. Хотя кто пьет пиво под селедку?
Только в этот момент я вспомнила о своей сумке, привязанной к багажнику подруги, но ее там не оказалось. Наверное, потеряли где-то по дороге от вокзала. Выданная на Конгрессе сумка была большая и яркая, в сине-желтых цветах организации SAAW. И я побрела на вокзал пешком, хотя ноги уже не держали. Через несколько минут меня догнала на своем байке вдрызг расстроенная Фемке
— Shit, shit, — повторяла та всю дорогу и предлагала запрыгнуть к ней на заднее сиденье. Я молча мотала головой.
Так мы добрались до вокзала, правда, голландка успела проехаться до него, вернуться обратно и сказала, что нигде ничего нет, но у них не воруют. Но я твердо шла вперед в надежде найти сумку. Больше всего было жаль фотокамеру со всеми сделанными за поездку снимками.
— Я позвоню в полицию и скажу, что это у меня украли сумку, так они скорее начнут действовать, — пыталась успокоить меня Фемке.
Но вечер был испорчен. Впрочем, и день тоже. Сумка так и не нашлась, хотя голландка каждые полчаса названивала в полицию. А на следующий день нам надо было уже ехать в аэропорт Schiphol, голландские каникулы заканчивались, как и эта история из жизни.
Может, большим релаксом была бы поездка в Бельгию?