И что, наконец, мешает нашей провинции быть красивой и удобной для жизни?
Провинциальные развлечения
Молодежи в провинции есть где потусить. Для этого существуют клубы, в которых выступают диджеи — как свои, так и приезжие из областных городов. Также, бывает, танцуют стриптизерши и стриптизеры. В клубах продают дорогие «текилы» и «мартини», уверяют, что это все натуральные напитки.
На центральных провинциальных площадях периодически проходят концерты — День города, Праздник урожая, Новый год
Каким-то чудом выживают театры. Малюсенькие, камерные, они периодически балуют зрителей классикой, детей — сказочными постановками, ставят и современные пьесы. Работают в провинции библиотеки. Как правило, в каждом городе есть краеведческий музей.
Чтобы посмотреть кино в формате 3D, совсем не надо ехать в мегаполис. Все новинки мирового кинематографа крутят в современных, оборудованных по последнему слову техники кинотеатрах. Тут тебе и звук вокруг, и 3D очки, и попкорн в баночке.
Для некоторых женщин тайным развлечением в провинции служит поход на центральный рынок. Дамы в рыночный день наряжаются получше и дефилируют в толпе людей, выбирающих овощи и шмотки. Там они встречают знакомых кумушек, беседуют с ними, а про себя оценивают наряды собеседниц. Если эти наряды оказываются хуже их, то на выходные обеспечено хорошее настроение.
В общем-то, в провинции сейчас не скучно. Можно даже сказать, что досуг провинциала ничем не отличается от досуга жителя крупного города. Ведь по большом счету развлечения сводятся к телевизору и компьютеру. Конечно, недостаток чего-то экзотического в провинции всегда будет наблюдаться. Ну не откроют здесь клуб «Красная шапочка», не построят аквапарк, не приедет бороться Федор Емельяненко… Зато никогда не видать мегаполису рыбалки в шаговой доступности, грибного леса в паре километров за городом, незагазованного воздуха и прочих прелестей провинциальной жизни.
Провинциальный алкоголизм
Не вся провинция, конечно, но многие работоспособные люди на периферии пьют горькую не в меру. Основной контингент пьющих — молодые мужики около 30−40 лет. Более старшее поколение как-то серьезнее: у них дети, дачи, машины, умные жены. Те, кому до 25−30 лет, учатся или только что отучились, пытаются чего-то добиться, строят семьи — в общем, трезво смотрят на жизнь.
А вот тридцати-сорокалетние какие-то потерянные. Они, как правило, или вовсе не состояли в браке, или давным-давно разведены и чихать хотели на своих подрастающих детей. Живут молодые алкаши на мамкиных шеях в приватизированных квартирах. Если мамки-папки, доведенные сыночками, преждевременно умирают, судьба иждивенцев обычно незавидна. Квартира пропивается, уходит за долги, или находится предприимчивая особа, которая по-быстрому женит запойного мужичка на себе, после чего он долго не живет.
Непонятно, почему именно рожденные в 70-х, начале 80-х годов чаще подвержены алкоголизму. Быть может, это продолжение обездоленной юности, выпавшей на убогие 90-е, или отголосок психологических травм у прошедших чеченские войны, или растерянность от взросления между эпохами?
В провинции, чаще в частном секторе, можно увидеть и расхристанных девиц. Именно девиц, которые молоды, детородны, но пьяны в дым с утра до вечера и с вечера до утра. Откуда они берутся, где их родители? Говорят, это деревенские девки, что приезжают учиться в местные филиалы институтов и университетов. Говорят, дома их особо не ждут, учеба им не дается, а городские парни дурочек обманывают. Считается, что женский алкоголизм стремительней мужского.
При всем этом нельзя сказать, что провинция кишит алкашами и бомжами. Здесь выживают лишь те хитрые, у кого есть место отдыха. Когда бомж устает бомжевать, он идет в отчий дом. Там моется, отдыхает, отъедается, а затем с новыми силами опять на улицы. Те же, у кого путей отхода нет, погибают быстро, потому что в провинциальных мусорных баках еды — кот наплакал, подвалы закрыты на замки, подъезды на домофонах, а милостыню подают редко, да и то копейки.
Впрочем, этих копеек, если на обед и не хватит, на алкоголь вполне достаточно. Пьют не дорогую водку, которую к тому же не во всякое время купишь, а самогон. Продукт это доступный (50−60 руб. за 0,5 литра), продается почти в каждой пятиэтажке, по желанию могут и 100 граммов налить за червонец, коли на бутылку не набрал.
Провинция и неэффективность труда
В провинции люди в массе своей не привыкли выкладываться на работе. Они находятся с 8 до 17 часов на рабочем месте, делают что-то, а чаще создают вид, что делают, а затем уходят домой. На следующий день все повторяется.
Для города работа спустя рукава на каком-нибудь производстве, скажем, по пошиву одежды, вроде незаметна, хотя чем меньше товара, тем меньше налогов. Но вот если так «трудятся» коммунальные службы, дорожники, дворники, электрики, сантехники, то в итоге имеем грязные провинциальные подъезды, дома в аварийном состоянии, дороги в ухабах, тротуары в грязи, перегоревшую бытовую технику, забитую канализацию и прочие последствия неэффективного труда.
Быть может, именно в этом причина отсталости провинциальных городков, какая-то их запыленность, неустроенность. С другой стороны, возникает вопрос: а зачем напрягаться, коли платят мало?