Экзамены ребята сдавали у себя, в республиках, поэтому, я так понимаю, за знания их не сильно там спрашивали. Значительно важнее для экзаменатора была не только национальность абитуриента, но и то, кому он приходится сыном, братом или будущим сватом. Так что процедура эта, в отличие от той, которую проходили мы, простые смертные, непосредственно в стенах будущей альма-мамы, во многом отдавала формальностью. Но пройдя этот, чисто формальный этап, человек становился студентом любого российского вуза,
Нет, так-то «национальные кадры» были неплохими ребятами, но вот знаниями явно не блистали. С одним из них у меня связана довольно забавная
Первая пара немецкого языка на первом курсе. Сразу после колхоза. Преподаватель, чтобы понять, что каждый из нас представляет, попросила по очереди прочитать по кусочку текста из учебника. Ну, я отбарабанил свои абзацы и передвинул книгу поближе к соседу. А тот, вместо того чтобы читать, тыкает пальцем в текст и тихонько, шепотом спрашивает у меня: «А это что за буква?»
Я ему отвечаю. Он за мной повторяет букву и передвигает палец по тексту на одну букву вправо. Говорю ему вторую букву. Третью. Он повторяет за мной. Сначала отдельные буквы, потом, после небольшой паузы, складывая их вместе в той последовательности, в которой они только что были озвучены. И так мы с ним доходим до «а умлаут». «А» с двумя точками наверху.
Ну, я, ничтоже сумняшеся, и говорю ему: «А умлаут». Он же буквы спрашивает, не дифтонги! Парень, естественно, повторяет. Аудитория на секунду, другую замирает. Переваривает только что услышанное. А переварив, взрывается гомерическим хохотом.
И ничего страшного. Ну, не знает человек латинских букв. Просто потому, что хотя он «национальный кадр» и приехал на учебу из той самой республики, где, по слухам, тепло и много яблок, но сам, как это ни удивительно, русский. А у нас ведь родной язык на кириллице. Откуда ему знать латиницу? Всё объяснимо.
В общем, перевели моего однокурсника в специальную группу и весь учебный год я переводил ему тексты типа «Марта унд Анна баден». А он получал за них свои законные трояки. Но доучился вместе со всеми и диплом получил. Правда, больших высот в своей профессии не достиг. Но не потому, что знаний не хватило. Со временем ему не повезло.
После того как развалился Союз и бывшие союзные республики стали суверенными, там, на востоке, свысока стали поглядывать на русских. Чего вы, мол, тут делаете? Пришлось уехать. И что тут поделаешь? Не изобретены ещё приемы рукопашного боя против самого обычного, но надежного и увесистого лома…
А вот другой мой однокурсник стал большим… Очень большим человеком у себя в республике. С этим «национальным кадром» история у меня случилась уже на выпускном курсе…
Сидим мы, всей специальностью, в аудитории и зачитывают нам темы дипломов. «Кадр» наш был с фамилией, начинавшейся с буквы где-то в самом начале алфавита. Ну, а у меня — в середине. Потому я и сижу такой расслабленный. Как он вдруг оборачивается ко мне (а его место оказалось прямо передо мной) и спрашивает: «Костя, слышь… А основные фонды — это что?!» Тема у него была такая — о повышении эффективности использования основных фондов на каком-то конкретном предприятии.
Я чуть под стол не упал. Основные фонды, оборотные средства, амортизация
Ничего, написал он диплом. И даже защитил его. На стандартную, государственную оценку. План-то по выпуску тоже надо выполнять.
Потом, ребята говорили, стал мой однокурсник замминистра лесного хозяйства в одной из наших закаспийских республик. Тех самых, где пустынь куда как больше, чем всех деревьев вместе взятых. А для того, чтобы эти деревья ещё и лесом стали, они, между прочим, должны сомкнуться кронами. Но даже если лесов у них и немного, чтобы управлять отраслью, хоть какие-то знания должны всё-таки быть?!
Оказывается, это — не столь важно. Главное, что ты той национальности, которой надо. И диплом у тебя соответствующий на руках. Причем достаточно престижного и уважаемого вуза…