Молодые, жизнерадостные мы были, что называется, «одного поля ягоды». Работали дружно, никому не мешали, не завидовали, друг у друга учились, отмечали все праздники и дни рождения. Пока не произошла смена власти: после смерти Брежнева главой государства стал Андропов Юрий Владимирович — он был избран генеральным секретарём ЦК КПСС.
Народ молодой — нам было весело, мы шутили, рассказывали анекдоты «о дорогом Леониде Ильиче» и о новом руководителе, дружно обсуждали статьи о «диссидентах»: говорили о Любимове, Сахарове.
Почему я так хорошо запомнила имя и отчество Андропова?
Из нашего отдела ушла одна хорошая женщина — ее семья переехала в другую республику. И на ее место приняли нового сотрудника. В отдел программирования пришел экономист или… кем он был? Кажется, комсомольским активистом одной организации. Он весь день сидел, протирал штаны, крутил ручку и что-то рисовал на белом листе. Мы на него внимания не обращали, но заметили и посмеялись, что его имя и отчество: Юрий Владимирович.
Мы были наивны и думали, что СССР — это страна, «где так вольно дышит человек». Но это был период «охоты на ведьм».
Когда мы уходили в отпуск, нам в отделе кадров выдавали справку о том, что такой-то в отпуске с такого-то по такое-то число. Выдавали справку и строго-настрого велели иметь при себе и паспорт, и эту справку на весь период отпуска, чтобы не было проблем у отдыхающего и организации, где он работал. Зачем справка? А на случай проверки: «Гражданин, а что вы тут делаете в рабочее время?» Это было актуально во времена Андропова.
Ну сидел себе наш Юрий Владимирович, ничего не делал, программ не писал, просто тупо смотрел на нас, слушал о чем мы говорили.
Как-то раз пришел к нам старичок, в приличном возрасте, оказалось — проверяющий, и спросил: «Вы по своей специальности работаете?» А мы думали, что такие вопросы решали в отделе кадров. Проверяющий покрутился в комнате и стал нас по очереди вызывать в кабинет директора.
Он упорно выспрашивал о конкретных сотрудниках, задавал вскользь незначительные вопросы. Сейчас я бы это назвала «допрос с пристрастием» — нужно было следить за каждым словом, ибо оно могло обернуться против конкретного человека.
Много вопросов касалось нашей Тани, она окончила политехнический институт, а работала программистом. Для того тупого старикашки было непонятно, как это. Мы объясняли, что Таня закончила годичные курсы повышения квалификации в Московском Физтехе и получила диплом, что она программист, и отлично знает конкретный язык программирования. Что она — самый знающий из нас, и мы у нее многому учимся.
В общем, приходил много раз тот старикан, снова и снова вызывал всех. Сдали нервы у Тани, и она уволилась. В знак протеста уволился и наш начальник, потом еще один сотрудник. Одна сотрудница ушла в декрет. Из программистов осталась лишь я и вышедшая из декретного отпуска Юля, которая не была в курсе наших программ. Но директор решил, что кого-то нужно временно назначить ИО — исполняющим обязанности начальника отдела, и назначил Юлю.
Юрий Владимирович занял стол напротив и весь день смотрел на меня. Мелькнула мысль: он думает, как меня уволить? Тогда эта мысль показалась мне смешной, а теперь я думаю иначе.
Дисциплина была строгая: быть на рабочем месте с 9.00 до 17.30, перерыв с 12.30 до 13.15. Но в перерыв можно было выйти. Что я и делала с большим удовольствием, чтобы не видеть тупое лицо Юры В. Напротив учреждения был небольшой парк, в хорошую погоду я там сидела на скамейке. Оказалось, что меня видели из окна кабинета директора.
Однажды возвращаюсь в здание после перерыва. Меня в коридоре встречает встревоженная Юля:
— Где ты была? Тебя директор ищет.
— В парке сидела.
— А с кем говорила?
— Просто сидела.
Юля меня за руку отвела к директору, и скажу я вам, хорошо, что не отпускала мою руку.
— Где вы были? — возмущался директор.
— В парке сидела, — ответила я и меня будто осенило. — По-моему, из вашего окна парк хорошо видно и ту скамейку тоже.
— Мы тебя искали, — вмешалась Юля.
— А с кем вы там разговаривали? — сердито спросил директор. — И о чем?
— Ни с кем не разговаривала, просто сидела.
— Там кто-то подошел к Вам, я видел, — вставил директор.
— Наш сотрудник поздоровался и все.
— Бывший сотрудник, — уточнил директор, — он у нас больше не работает.
Да, тот сотрудник был им не угоден, там было что-то серьезнее, чем с Таней.
Юля сжала мою руку, она увидела, что я собиралась что-то сказать по поводу свободы перерыва.
— Всё, она больше не будет выходить на перерыв, — решительно сказала Юля и обратилась ко мне. — Вдруг срочная работа, а тебя нет на месте?
— Нет, — остыл директор. — Ну почему, пусть выходит на перерыв.
Думаю, в тот момент он вспомнил, что программистов нет — все уволились, и со мной конфликтовать ему не выгодно.
Мелочи, пустые разговоры, однако тогда находили «диссидентов», очень может быть и таким способом чины и должности себе получали.
Случайно узнала про «вторую смену». Оказалось, что можно было иногда приходить на работу во второй половине дня — все зависело от «машинного времени». Мы тогда работали на ЭВМ — это такие огромные шкафы, куда вставлялись магнитные ленты, и тумбочки, куда вставляли большие диски по 9,5 кг каждый. Я спросила разрешение у директора. Оказалось, что никто не отмечал, когда пришла на работу, а уходила, когда получала результаты работы на ЭВМ. Большую часть дня я была свободна, так что решила найти новое место работы, чтобы не видеть глупое лицо Юры В.