У кого желание есть — сам посмотреть может. Ну, а у кого нет его или времени не хватает, я и так, как почти местный, подтвердить могу — нормальный район. Можно даже сказать, хороший.
Озеро — вот оно, из дома вышел и с крылечка: ряпушке там какой или корюшке — удочкой прямо в харю ейную. Банька же опять…
А пацаны там, в Соломенном, все — сплошь браконьеры. Кто не браконьер, тот и не пацан вовсе. Или так, на пенсии… Откуда знаю? Было как-то дело — история из жизни. В самом конце апреля.
Только-только на рыбокомбинат пришёл. Юрист им понадобился. Я им и приволок свою трудовую. Правда, диплома кадровику предъявить не смог. Учился я ещё только на этого самого. На юриста. Поэтому и не брали меня разные, солидные. А рыбокомбинату — не до смотрин-выборов было. Не в цвет масть у них шла. Зарплату рыбными консервами выдавали. Вот и нашли мы, двое хромых, друг друга.
Ох, и поел же я тех консервов… Хорошо — люблю я их. Утром ли, днём, вечером. Хоть в соусе томатном… В масле, с добавлением масла. Без разницы мне! Но в масле лучше. Томат ведь — самый надёжный способ скрыть дефекты исходного сырья. Поэтому на эту тему особо не распространяюсь, чтобы аппетит кому ненароком не испортить.
Не только зарплату, но и всё остальное, что для производства надо, так мы тоже — на консервы. В Краснодар отправляем вагон, а они нам три… Или четыре? Давно было, попробуй, упомни! В общем, они навстречу нашим консервам — масло подсолнечное. Цистернами. Мы сразу же одну отцепляем и — переадресовку в Мурманск, за счёт Краснодара. А Мурманск нам — рыбы мороженой, что их кошканы уже и не едят.
И так — всё… Одно плохо. Бабла… Бабла нет. Нет его! Вообще. Хоть шаром прокати по комбинату.
А надо бы деньжат. Хоть немножко! Чуточку самую. После майских, ещё неделя-другая, и вскроется озеро. Попрёт корюшка… А ловить её как?! Флот у причала и Регистр добра на выход не даст без переосвидетельствования судов. Одно к одному всё: они, там в Регистре, консервы что-то не особо… Ну, так, если самую малость, а остальное, мол, эквивалентом всеобщим!
Да и даст добро Регистр, пока топливом не забункеруешься — что? С сухими танками как от причальной стенки?.. А за топливо, опять же — баблом. И — вперёд! Предоплатой. Кто из нефтяных олигархов поверит тебе, что как корюшку на рынке продашь, так и рассчитаешься?!
Ну, там сети ещё починить надо, тарного ящичка прикупить пару-тройку сотен… А бабла…
В общем, стою в кабинете, грущу, форточку открыл и покуриваю. Так, безысходно. Только смотрю, подруливают к крыльцу две «девятки». Выходят из них ребятки и, не оглядываясь, не разминаясь — в двери. Ну, думаю, кранты, опять кому-то должны! Бронежилета, вот как всегда, в нужный момент и под рукой нет. Да и надевать его — когда?! И был ли он вообще на комбинате-то? А если и был, не сменяли ли его в последний раз на лавровый лист?.. А эти… Наверняка ведь знают, куда шлёпать. Для начала — к юристу! Он ведь за договора ответственный…
Точно, и пары минут не прошло, стуча-ат…
Фу-уу… Сразу от сердца отлегло. Значит, не долги, бить не будут. Значит, «шо-то треба», раз такие вежливые. «Да-да!» — говорю…
Вот так с Бонеком и познакомились.
Бонек — погонялово такое. Его хозяин — ну, точно, как тот герой из давнего-давнего мультфильма про двух польских харцеров, — на полторы головы ниже меня, зато шире — раза в три. Это на глазок, а если точно, рулеткой какой померить, то и во все четыре…
У него на фирме я потом якобы юристом подрабатывал. Соотносил с жизнью заочным образом полученные знания.
А что делать? Я-то консервы люблю, а дома — как коробку-другую с работы приволочёшь, так потом разговоров недели на две. Ну, директор, понимая такое дело, у него самого дома тоже консервы не в особом почёте были, и дал разрешение на совместительство.
Да там работа такая была… Халява, сэр! Народ же по понятиям работал: шо не так, стрелку забили, тёрки перетёрли, ну, и разъехались до следующих тёрок. А уж если кто в суд попёр, так то ж лошара отстойный!
— Бонек, да как же я с ним?! У меня и документов-то никаких нет!
— А ты что, выигрывать собрался?
— А-аа?..
— Да не парься ты, помотай его по судебным, пооткладывай заседания, жалобу там напиши… Шоб знал, шо то дело мёдом не намазано. Ну, получит он исполнительный через полгодика… Полгодика сможешь?!
— Какой базар?!
— Да шо ты, в самом деле, всё про работу, да работу. Я и устал уже как-то… Может, слётаем во «Фрегат», пообедаем? Я прошлый раз там котлету по-киевски… Ты по-киевски ел когда? Рекомендую! Да то и не котлета совсем, мясо на кости. Поехали! Перец, ты как? Ну вот, и на троих можно…
Ну, а после «Фрегата», какая работа?! Пивком затарились, да в баньку. К Бонеку, в Соломенное.
Сидим, расслабленные после парилочки, вот Бонек под пивко свежее, разливное и поясняет мне, кадру не местному:
— У нас той рыбы в Озере… Какой только нету! Мы и сами не знаем, что поймать можем. Вот лет пять тому… Помнишь, Перец, на лосося сеть ставили, прям под пляжем? В Песках. Он там лю-убит ходить… Так помнишь? Что ну?! «Ну-ну»… Баранки гну! Помнишь, ка-ко-го мы тогда вытянули?
И снова — ко мне:
— Морда — во-о! Вытянутая, как у лисы. Сам в панцире. Длиню-ущ-щий… А что за байда такая — и не понять. Сроду таких не ловили. Ну, пришли к дому, выпотрошили, присолили всё… И икру, икру! Чёрную… Присолили и оставили до утра, тут же — в бане. Я же её не каждый день топлю.
Уже поутру — к соседу. У того книжка такая с картинками. И все-все рыбы разрисованы! Так, мелко, конечно, но разглядеть — можно.
Смотрим. Не, не то… Не то… Во! Нич-че-го себе… Стерлядь! Или осётр?!
Да говорю я — маленькая картинка! И как она к нам заплыла? По Волго-Балту, что ли? А потом Нева-Ладога-Свирь?.. Как?!
Не-ее… Какая уха? В той книжке написано было, что у всей белорыбицы какая-то штуковина ядовитая есть и перед приготовлением её вырезать надо. А на картинке точкою отмечено, где она там, у этого осетра или стерляди.
Я всю рыбину на мелкие кусочки распластал… Ну, нет этой ерундовины, хоть садись и плачь! Не-ету… А она ж — ядовитая! Ладно — сам, так ведь всех своих потравишь…
В общем, так я его, осетра этого, и снёс на помойку. Завернул хорошенько, а то, не дай Бог, какой соседский кошак с той рыбы подохнет, меня же тогда вместе с ним в расход пустят…
Потом уже… Месяца два-три прошло, к осени ближе, спросил у этих, как их… Ну… Ихтиологов! Вот у них спросил. Так они… Они говорят, что штуковина эта совсем и не ядовитая, а так, типа желчи. Ну, не вырежешь, так горчить рыба малость будет. И всё!
А я её — на помойку…
Читай после этого книжки разные! Вот скажи. Не-ет, скажи, юрист, — есть от тех книжек толк какой, кроме очков?!
* * *
А приезжали они в тот раз по аренде судов переговорить. Решили лов лосося на промышленную основу перевести.
Корюшка-ряпушка, частик тот же, да на кой черт они им, пацанам соломенским, сдались?! Равно, как тот лосось — нам. Консерва ж с него сколько стоить будет? Это у нас. Оптовик своё накинет. А магазин? Так мы втрое против дальневосточного, где того лосося не одна гуталиновая фабрика. А у нас что? Хорошо, с пяток-другой в качестве прилова.
И как его в производство запустить? Он же — без лицензии.
Вот и ударили по рукам. Суда — наши. Корюшку-ряпушку они — нам, ну, если надо, то и себе, там решим, как и сколько, а что в прилове более-менее ценного, то — их, и базару никакого нет…
Да что им тот лосось?! Так, хобби заради отдыха! Пацаны нам и забашляли за отдых… Ну, а мы там — Регистр. Забункероваться. Сетки, ящик тарный…