Вообще, кронштадтские волнения даже сейчас выглядят немного странно. Дело в том, что с самого начала революции именно кронштадтцы (и петроградцы) являлись наиболее преданными делу революции. Из них формировали самые боеспособные части и отправляли затем в очень проблемные места. И так было не один раз.
Однако всему есть предел. Очевидцы сообщали, что наступил момент, когда кронштадтские матросы стали терять революционный запал и начали нарушать дисциплину. Среди них появлялись пьяницы и даже наркоманы. Есть даже такая карикатура революционных лет — «Матросы-кокаинисты».
Впрочем, свергать революционное правительство матросы и не собирались. Хотя в стране было плохо с продуктами и товарами первой необходимости, моряки исправно получали мясо, хлеб, табак, соль, мыло и прочее. Причём получали с некоторым запасом, то есть могли кое-что отдавать своим родным.
А вот родным как раз было хуже. Большинство граждан (есть статистика) обитало тогда в деревнях, и ситуация там складывалась весьма плачевная. Разумеется, из-за тягот гражданской войны и политики военного коммунизма.
В общем, революционные моряки получали вести от своих близких, и среди этих моряков росло недовольство существующей властью. Ситуация усугублялась тем, что многие матросы были призваны ещё на Первую мировую войну и к 1921 году несли службу уже седьмой год. Что, разумеется, было обременительным для них.
Основным центром брожения на Балтике стал линейный корабль «Петропавловск». Главным тут был старший писарь Степан Петриченко.
Известно, что 28 февраля 1921 года на «Петропавловске» состоялось собрание (экипаж корабля был велик — примерно 1300 человек), на котором приняли требования к советской власти.
Среди этих требований имелись, в частности, такие, как свобода слова и печати для анархистов, и вообще всех левых партий. Или, например, свобода кустарного производства. Или ещё — раздача крестьянам земли, но так, чтобы они обрабатывали её без наёмного труда.
В общем, в тот день кронштадтцы настолько громко заявили о себе, что 1 марта этого же года на Якорной площади Кронштадта состоялся массовый митинг. И на нём, кстати, присутствовал М. Калинин!
На следующий день, то есть 2 марта, в Кронштадте был избран свой революционный комитет. Который тут же попытался привлечь на свою сторону другие военные соединения. Но этого сделать не удалось. Большевики спешно изолировали мятежников верными частями, а некоторые проблемные соединения и вовсе перебрасывали в другие места.
6 марта советская власть опубликовала приказ, предписывающий кронштадтцам сдаться. Но они отнеслись к этому довольно спокойно, можно сказать, с недоверием. Русские моряки в основной своей массе надеялись, что советская власть, за которую они проливали кровь, не пойдёт на них с оружием. Но тут они просчитались.
Уже 8 марта большевики предприняли наступление на Кронштадт, которое закончилось неудачей. У наступавших было около 18000 человек, а матросов было около 27000, да ещё они контролировали 2 линкора, 140 орудий береговой обороны и около 100 пулемётов.
Этот неудачный штурм воодушевил моряков на то, что их требования будут приняты.
Однако советская власть собрала новые соединения, сосредоточив близ Кронштадта 45000 человек. Новый поход на мятежников наметили на 17 марта 1921 года.
Второй штурм был удачнее для наступающих: к утру 18 марта бунтовщиков разгромили, причём они потеряли около 1000 убитыми и более 2000 ранеными. И ещё примерно 8000 человек бежали в Финляндию, граница с которой тогда проходила совсем близко. Большевики потеряли убитыми меньше — 527 человек. А вот раненых у них было поболее — 3285 человек.
Так закончились эти события, которые сейчас некоторые излишне мифологизируют, а некоторые — чересчур драматизируют.
И чего не надо совсем делать в данной ситуации, так это переписывать российскую историю в угоду сиюминутным политическим ветрам.