Так вот… Не секрет, что личность творца далеко не всегда совпадает с тем образом, которое рисует наше воображение при знакомстве с его творчеством (почему-то сразу вспомнилась сценка пятигорской команды КВН «Клоуны на отдыхе»). Но в случае с Гладковым совпадение вышло почти стопроцентное: композитор оказался таким же, как и его музыка — весёлым (даже озорным), жизнерадостным, искренним, энергичным, романтичным и очень «лёгким».
Несмотря на консерваторское образование, снобизм в Геннадии Игоревиче отсутствовал напрочь. Он был открыт любым стилям, без проблем работал в самых разных сферах — театре, кино, мультипликации, заставлял актёров без музыкального образования самих исполнять песни.
Геннадий Гладков:
«…хороший композитор всегда умеет совмещать собственный профессионализм с той жизнью, которой живут обычные люди. Он не имеет права быть снобом, должен слышать, чувствовать и понимать ту музыку, которая несётся из окон и звучит на танцплощадках. Иначе его не поймут. А всему этому ни в школе, ни в училище, ни даже в консерватории не учат».Реклама
Свою работу в кино Гладков начал благодаря другу детства — Василию Ливанову, который пригласил его написать музыку для своего м-ф «Самый, самый, самый, самый». Однако настоящим прорывом для композитора, конечно же, стали «Бременские музыканты», которые он создавал вместе с тем же Ливановым и примкнувшим к ним Энтиным. Этот мультфильм буквально перевернул жанр киномузыки — привнёс в него современные ритмы и вдохнул новую жизнь.
Максим Дунаевский:
«Я считаю, все композиторы моего поколения — Лёша Рыбников, Саша Журбин, я — мы все вышли из „Бременских музыкантов“».
Работы Гладкова в жанре мультипликации — история «Бременских музыкантов», знаменитый новогодний хит «Расскажи, Снегурочка», музыкальный м-ф «Голубой щенок». Разумеется, этим творчество композитора не исчерпывается, в чём вы скоро убедитесь и сами.
«Джентльмены удачи» (1971)
Как я уже упомянул, одним из главных достоинств Гладкова было умение легко работать в самых разных музыкальных жанрах — даже тех, которые с точки зрения официозного искусства считались «низкими» и примитивными. Особенно брезгливо профессиональные композиторы относились к жанру т.н. «блатной» песни.
А вот Гладкову этот жанр был знаком не понаслышке. Ещё в своём послевоенном детстве он наигрывал на гармошке для дворовой полукриминальной шпаны «Мурку» и прочие блатные «шедевры». По воспоминаниям композитора, первую возможность применить свой дворовый опыт в профессии он получил в начале 1970-х от режиссёра Игоря Владимирова, который ставил на сцене спектакль «Укрощение строптивой».
Геннадий Гладков:
«Игорь сказал, что все ленинградские композиторы отказались писать для этого спектакля, потому что он хотел нечто, на их вкус, неприемлемое. Он сел за мой рояль и в ре-миноре стал играть и напевать блатной мотив: „Приехал я из Рима к вам…“ Я, говорит, хочу, чтобы было вот так. Я спросил: „А почему ко мне пришли?“ Он говорит: „Нам после „Бременских музыкантов“ показалось, что вы лучше других справитесь с этой задачей“. И я мгновенно влез в эту работу. Я им написал итальянскую блатнягу, слегка ее облагородив: ритм тот же, но в мажоре. Успех был фантастический».
Однако настоящую всесоюзную известность Гладкову принесла другая «блатная» тема — написанная для фильма «
Разумеется, чиновники от культуры испытывали по поводу главной музыкальной темы фильма сомнения — а не популяризация ли это блатного жанра? На что создатели фильма резонно заметили, что этот жанр ведёт свою историю с давних пор и, по сути, является народным фольклором. Кроме того, Гладков поступил с блатным мотивом в своём духе — обработал его с изяществом и юмором.
Геннадий Гладков:
«…эта тема у меня ещё оттуда — с детства — осталась, запала в душу. Она не придумана, а с конкретными людьми была связана. Я начал импровизировать и сыграл».Реклама
Были в фильме и песни. Возможно, не все помнят, что фильм открывается умильными звуками новогодней детской песенки про белые снежинки, которые внезапно сменяются тем самым блатным мотивом. Сама же песня звучит в фильме фрагментарно — в тот момент, когда герою Леонова дают послушать по телефону, как поют его маленькие подопечные. Наверно, по этой причине «Белые снежинки» не имели такой
Ещё одна песня — искрящаяся оптимизмом «Проснись и пой», которую поёт на зимней улице актриса Галина Микеладзе голосом Ларисы Мондрус, попала в фильм прямиком с театральной сцены. Она была написана за год до этого для постановки одноименной пьесы венгерского драматурга Дярфаша. Боюсь ошибиться, но мне помнится, что Гладкову не очень понравилось исполнение песни в спектакле, и он решил дать ей вторую жизнь на экране.
Песен в «Джентльменах удачи» могло бы быть и больше, но Данелия посчитал две из них излишними. Первая была написана для героя Савелия Крамарова по кличке Косой, который, если помните, озвучивал свои мечты так: «Автомашину куплю с магнитофоном, пошью костюм с отливом — и в Ялту…». Композиция так и называлась «Песня про Ялту» и исполнялась под гитару в духе того же дворового шансона.
Особенно мне жалко вторую песню — «Про слона». Она предназначалась для Хмыря (Георгия Вицина) и была стилизована под «Собачий вальс» (помните сцену, где Хмырь наигрывает на рояле?). Уморительно смешная песня с замечательными строчками:
Там много слонов,
Но нет медведёв…
Комедия имела ошеломительный успех. Интерес к ней и её саундтреку не угас до сих пор. На главную музыкальную тему тут же настрогали ремиксы и даже песни.
Геннадий Гладков:
«Если обработка интересная — кто бы был против? Но опять же: общий уровень культуры сейчас низкий, поэтому гармонии оказываются тупые. Иной раз просто изумляешься невежеству тех, кто за это берётся. Вот в фильме „Джентльмены удачи“ у меня была инструментальная тема, сопровождавшая эту воровскую компанию. Кто-то наложил на неё текст — что-то вроде „Один московский Кент по имени Доцент…“. И теперь поют на полном серьёзе».
«Как Львёнок и Черепаха пели песню» (1974)
Не забыл Гладков и о жанре мультипликации. Кроме «Бременских», «Голубого щенка» и «Снегурочки», хорошо известны и другие работы композитора — например, весёлые песни из сериала «38 попугаев» или мрачноватые из м-ф «Разлучённые».
Особый успех имел м-ф про Львёнка и Черепаху. Надо сказать, что написание музыки в этом жанре имеет свою специфику. И далеко не каждый профессиональный композитор способен работать в столь жёстко заданных рамках.
Иван Уфимцев, режиссёр м-ф «38 попугаев»:
«Потому, что в мультипликации как происходит? Фильм всего 10 минут, а музыки в нём 9 минут. И, значит, говоришь композитору: „Вы понимаете, мне бы хотелось на 25 секунд темы, а на 26-й секунде мне нужен акцент, потому что у меня здесь должна подпрыгнуть лягушка. А потом она должна уплыть“. И композитору, который пишет оперу, симфоническую музыку, широкие полотна, попасть в эти секунды чрезвычайно сложно. Так вот, с Геной это ничего не происходит».Реклама
Знаменитую историю про то, как Львёнок разучивал с Черпепахой незатейливую «акынскую» песню — «Я на солнышке лежу… Кродил-дил-дил плывёт…» — изначально сочинил Сергей Козлов (он же сочинит и знаменитого «Ёжика в тумане»). После успеха м-ф «Бременские музыканты» писатель обратился к его создателям — Гладкову, режиссёру Инессе Ковалевской и певцу «на все голоса» Олегу Анофриеву — с просьбой экранизировать его сказку.
По словам Гладкова, работа началась именно с написания саундтрека (что неудивительно, если учесть, что мультфильм строился, по сути, вокруг песни). Саундтрек записали и даже издали до выхода мультфильма на пластинке «Сказки об Африке». И лишь потом взялись за воплощение образов на экране.
Как и в первой серии «Бременских», за всех героев спел Анофриев, только закадровый голос рассказчика принадлежал Ростиславу Плятту.
Олег Анофриев:
«Львёнка я списал с самого себя в детстве — хулиганистого, интересующегося жизнью, а в образе Черепахи есть черты Фаины Раневской — моей любимой актрисы, с которой я служил в театре Моссовета».
В 1960−80-е годы советская мультипликация переживала настоящий расцвет и имела популярность не только среди детей.
Гладков вспоминал, что как-то ехал в поезде в очень шумной компании, что очень раздражало проводницу. Однако стоило ей узнать, что среди «шумящих» находится автор песни Львёнка и Черепахи, как она тут же сменила гнев на милость и даже угостила всех чаем. Сам Гладков всегда иронизировал по поводу такого успеха: мол, «напишешь что-нибудь приличное — никто не знает; напишешь „Я на солнышке лежу“ — все знают».
Геннадий Гладков:
«Это ещё с Греции, идёт: Дионис и Аполлон. Дионис — это горячая лава, вдохновение — необузданное совершенно. А Аполлон всё это в форму превращает, придаёт этому элегантность, эстетизм и прочее. Но если ты только Аполлон — ты холоден и рассчётлив. Если ты только Дионис — значит, безумен — ну, как бывает у рокеров — шум, крик, из них идёт энергия, но она какя-то дикая, необузданная. Идеальное произведение — это сочетание двух — горячего с вот этим ограничением аполонновским, с рассчётом.
И вот я думаю — зачем я учился с 5 лет музыке? Чтобы написать „Я на солнышке лежу“ — для этого надо было консерваторию кончать? Дома можно сочинить эту ерунду. Но это же потом надо обработать, как-то развить».