Молодежь пела под гитару. В большой цене были песни на английском или хотя бы с явным заморским колоритом. Время от времени это малоубедительно осуждалось, а запреты, как известно, делают плод слаще. Одновременно навязчиво предлагали народную музыку. Точнее, народная музыка жила своей жизнью и была любима, а навязывали лишь ощущение, что все народное спущено сверху.
Множество небольших репутационных потерь обернулось презрением к традиционной культуре. А в чужой культуре мы заведомо не продолжатели, а подражатели. Созрело вполне правильное решение, что лучше уж быть потребителями, чем подражателями, и нормой стала былая неполноценность, ведь свободные раскованные танцы, и пение, и рисование были в порядке вещей. Игрой на
В начале прошлого века абсолютное большинство населения было сельским. После увлекательной (хотя для кого-то мучительной) работы на свежем воздухе люди сходились и показывали, кто во что горазд. Буквально каждый двигался и звучал, столбиками не стояли. Любили родной край, любили свои песни, хорошо знали и ценили друг друга в своих сложившихся сообществах. Березки, рябинки и черемухи, о которых пели в песнях, были настоящими друзьями, дорогими спутниками обыденной жизни. И вдруг избенки и рябинки затапливают или как-то иначе отправляют в небытие.
Есть огромная разница между необходимыми разумными преобразованиями и дурным реформированием. Если «край родной, навек любимый» уничтожен дураком во власти и народ, который вроде бы хозяин своей земли, не смог свою землю защитить, то он от стыда разбегается. Сообщество и его традиционная культура умирают. А замена уже готова, поджидает — это город с его удобствами и подражательством.
Если говорить конкретно о гармони, то она в городе становилась клеймом. Город защищался от нашествия сельчан тем, что не признавал их полноценными, и гармонь, как явный признак деревенского происхождения, делала своего хозяина недоразвитым в глазах окружающих. Нередко так оно и было на самом деле. Правда отдельных случаев становилась стереотипом, а быть жертвой стереотипного восприятия очень трудно, проще выбросить гармонь.
Долгие годы прошли прежде, чем мы стали понимать, что в те годы было манипуляцией, обернувшейся в итоге крахом страны. И тот факт, что горожане превосходят деревенских, получил свое объяснение после того, как из страны вымыли интеллектуальную элиту, предложив ей более комфортные условия существования. Не может село соревноваться с городом, если лучшие из села бросают дом ради квартиры. И теперь, когда отчасти стало ясно, что происходило в прошедшие десятилетия, потерянное хочется вернуть.
Игру на гармони, игру с гармонью — вернуть. Но почему игра на гармони — это именно игра, в отличие, скажем, от игры гитаре?
На гитаре заучиваются аккорды — на гармони они уже готовые.
На гитаре заучивается последовательность аккордов, как минимум на начальном этапе иначе не получается — на гармони аккорды стабильные и скоро начинают звучать в уме, отчего подбор аккомпанемента становится легким делом.
На гитаре в основном аккомпанируют чужому голосу — гармонь сама себе поёт.
У игры на гармони есть все признаки компьютерной игры. В игре чередование удач и неудач завершается прохождением уровня, но и на гармони удачи носят такой же полуслучайный характер из-за хаоса кнопок в правой клавиатуре. Просчитывать в реальном времени, где что получится — это непросто, и добраться до завершения первый раз весьма непросто, но после нескольких повторов приходит безошибочная игра. Совершенствование идет быстро и зримо.
Зато после освоения гармони оказывается понятна сама суть аккомпанемента, и он получается на гитаре, на аккордеоне и баяне, на фортепиано. Гитара после гармони — это 7 аккордов, которые подбираются и правильно чередуются без всяких инструкций и подсказок. Появляется готовая основа, которую можно как угодно разукрашивать.
Гармонь так устроена, что случайное нажатие на несколько кнопок подряд дает правильный аккорд. Можно с первого же дня начинать игру, в которой успехом является быстрый правильный выбор кнопок на марафонской дистанции. Играть можно непрерывно несколько часов подряд, не повторяя коленца. С каждым днем это становится все интереснее, стоит только начать. А результат длинной импровизации — это не только восторг окружающих, но и особое состояние мозга, натренированного долго успешно творить. Гармонь меняет биоритмы мозга. Она вытаскивает из депрессии и забрасывает в светлые просторы свободного творчества. Девушки не случайно любили гармонистов: с такими людьми вся жизнь складывалась удачно. Они жизнерадостные решатели проблем, впрочем, проблемы вокруг них просто не появляются.
Один-два урока, в том числе видео-урока, и новичок попадает в царство свободы. Это мгновенно изменяет отношение к мирозданию в целом, а самого гармониста делает ценным для окружающих человеком. Надо лишь отбросить взгляд на себя со стороны, которым мы зачем-то забиваем свои умы, и отдаться забаве. Любопытен тот факт, что у играющихся с гармонью пропадает тяга к выпивке и куреву, излечивается застенчивость, многократно возрастает работоспособность, улучшается речь.
Последнее-то легко объяснить: мелкая моторика зависит от зоны мозга, которая прямо граничит с речевой, и разогрев одной зоны тонизирует другую. И насчет наркотизации все понятно, ведь во время игры выделяются эндорфины (подробности — у биохимиков). Насчет застенчивости тоже ясно, ведь смелость в озвучивании пространства тренирует самоподачу.
Но почему гармонисты много и охотно работают? У меня нет объяснения. Но то, что гармонь эффективнее фармакологии и психотерапии, — факт.
Но гармонь — не панацея, нет. Сунуть гармонь в руки бестолочи и ожидать, что станет умницей, не приходится. Бестолочь даже с гармонью не сможет выйти из своего нездорового состояния. Особенно сейчас, когда на гармони играет далеко не каждый второй, и нужный настрой не у кого перенять, можно лишь породить.