Поначалу мало кто знал, что Памелу Линдон Трэверс тоже «занесло» в Британию с Востока. Точнее — с Юго-Востока. Точнее — с очень дальнего Юго-Востока… В общем — из Австралии.
Именно там 9 августа 1899 года в г. Мэриборо родилась девочка по имени Хелен Линдон Гофф. Трэверсом тогда звали её отца, который работал управляющим в местном банке. Правда, очень скоро карьера Трэверса Роберта Гоффа пошла под уклон. Он страдал эпилептическими припадками, в результате стал много пить, и вскоре за пьянство был понижен до должности простого клерка.
В 1905 году семья переехала в г. Аллора. Там, буквально через два года, эпилепсия в сочетании с тяжёлыми запоями свела отца в могилу. Его жена осталась почти без денег и с тремя дочками на руках (Хелен была старшей). Они очередной раз переезжают — на этот раз в Боурал.
Безысходность и депрессия привели к тому, что однажды мать попыталась утопиться — к счастью, безуспешно. Именно в ту страшную ночь, чтобы как-то успокоить своих младших сестрёнок, Хелен стала сочинять для них волшебные истории. Был ли в них персонаж, похожий на Мэри Поппинс — до конца неясно (одна из сестёр что-то такое припоминала).
Так или иначе, Хелен рано осознала себя самостоятельной и по исполнении 17 лет перебралась в Сидней. Поначалу она мечтала стать актрисой, для чего и придумала псевдоним из трёх имён — театрально-красивого Памела, урождённого Линдон и отцовского Трэверс. Нетрудно догадаться, что, несмотря ни на что, отец и дочка любили друг друга.
Вскоре выяснилось, что стать «звездой» сцены ей не светит. Чтобы как-то прожить, Памела стала подрабатывать журналисткой. А в 1924 году девушка и вовсе решает переехать из Австралии в её бывшую метрополию — Великобританию. Там она продолжила писать статьи — сначала для австралийских изданий, а затем и для английских.
Очень быстро в новой жизни Памелы появляется и свой круг знакомых — прежде всего ирландцев (этому способствовали ирландские корни её отца). Среди них можно выделить таких видных людей, как поэты Уильям Батлер Йетс и Джордж Уильям Рассел. Оба не только писали стихи, но и вовсю увлекались мифологией, оккультизмом и эзотерикой.
Эти увлечения оказались близки и Памеле, с детства обладавшей фантастическим воображением. Позже она станет большой поклонницей ещё одного мистика —
Как вы уже догадались, создательница «Мэри Поппинс» так и не создаст полноценную семью. Скрытность и таинственность, окружавшие жизнь Трэверс, станут благодатной почвой для различных слухов и кривотолков. Чего стоит только факт того, что писательница числилась сотрудником британской разведки и в 1930-е годы посещала СССР (с какой целью, можно только догадываться).
Свою личную жизнь Памела также не афишировала, поэтому ей приписывали романы как с мужчинами (тем же Расселом, хотя окружающие утверждали, что отношения были чисто платоническими), так и с женщинами (в первую очередь, компаньонкой Джесси Орэдж, которая несколько лет жила у Тэверс в её доме в Сассексе).
П. Л. Трэверс:
— Я не привыкла писать о личных проблемах, меня волнуют только идеи. Разве так важно, какую кашу любил Джон Китс? Кому это интересно? Настоящая биография — это история души.
…Вы можете спрашивать меня обо всём, про мою работу, но я никогда не буду говорить о себе. Если вас интересуют факты моей биографии, то история моей жизни содержится в «Мэри Поппинс» и других моих книгах.
Тем не менее дом в Сассексе, действительно, крайне интересен, потому что именно в его стенах и оформилась сказка, прославившая Трэверс на весь мир. Случилось это зимой 1933 года, после того как писательница приходила в себя после приступа плеврита.
П. Л. Трэверс:
— Это был маленький запущенный особнячок в поместье, настолько старом, что оно упоминается в «Книге Судного дня» (Земельной описи Англии в 1085—1086 гг.- С.К.), посреди полной легенд сассекской равнины. Но я и не нуждалась в этом, чтобы погрузиться в сказочную атмосферу, поскольку витала в ней с раннего детства и не расстаюсь с ней по сей день. Я всегда считала, что Мэри Поппинс явилась ко мне, выздоравливающей после болезни, только затем, чтобы меня позабавить, и мне не приходило в голову помещать ее в книгу до тех пор, пока один из друзей не познакомился с записями о ней и не нашел их увлекательными. (Скорее всего, это был Расселл. Поначалу он даже считал, что Трэверс пишет книгу о ведьме. — С.К.) Я никогда не воспринимала ситуацию таким образом, будто это я сама придумала Мэри. Возможно, это она меня придумала, и именно поэтому мне так трудно писать о себе автобиографические заметки.Реклама
На самом деле образ Мэри Поппинс родился намного раньше — даже если говорить только о литературном варианте.
Ещё в 1926 году Трэверс опубликовала в новозеландской газете «Christchurch Sun» рассказ «Мэри Поппинс и продавец спичек». Впоследствии эта история станет 2-й главой окончательной версии сказки. В русском переводе Б. Заходера эта глава отсутствовала, поэтому многие советские читатели и не подозревали, что у строгой няни, оказывается, был поклонник по имени Берт. Однако если в варианте 1926 г. Берт играл роль «бойфрэнда», то в отредактированной версии он относится к Мэри, скорее, как к богине, а не подруге.
Тем не менее эта глава и в таком виде сильно выбивается из остального повествования — видеть неприступную няню как романтическую героиню, которая способна краснеть, весьма непривычно.
Сам образ Мэри Поппинс уходил корнями ещё глубже — в австралийское детство Памелы, когда её семья проживала в Боурале. Например, некоторые черты сказочной няни были позаимствованы у эксцентричной ирландской горничной.
П. Л. Трэверс:
— У Беллы — или её звали Бертой? — был зонтик с ручкой в виде головы попугая. Меня это зачаровывало. По выходным, на прогулке, он запутывался в Беллиных оборках, а по возвращении тщательно упаковывался в обёрточную бумагу, в то время как она рассказывала нам фантастические истории о том, что она делала и видела. Нет, не то чтобы рассказывала. Белла поступала лучше — она намекала. «Ах, — говорила она с видом Кассандры, — если б вы только знали, что случилось с деверем моей кузины!» Но в ответ на наши мольбы продолжать Белла напускала на себя великолепно загадочный вид и уверяла, что история совершенно неописуемая и уж во всяком случае не для детских ушей… То, о чём она не рассказывала, всегда было значительней, интереснее, чем жизнь.Реклама
Многое досталось Поппинс и от Кристины Сарасет — тёти Памелы, которую все называли «тётя Сэсс». Эта старая дева, по воспоминаниям Трэверс, как и Мэри, любила «фыркать», обладала колким языком, но при этом золотым сердцем.
В биографии писательницы, написанной Валери Лоусоном, говорится также, что и многие другие персонажи перешли в сказку из реальной жизни Боурала, и даже сохранили настоящие имена: владелица кондитерской мисс Кори с двумя дочерьми, дядя Доджер Вудс, мисс Квигли.
Что касается имени главной героини, то его происхождение также неоднозначно. В одном месте говорится, что Памела впервые увидела надпись «M. Poppins» в детстве, нацарапанной на обложке какой-то книжки. В другом — что она позаимствовала его у лондонского переулка «Poppin's Court», мимо которого ходила на работу в офис издательства.
К 1934 году сказка о Мэри Поппинс была завершена. О её дальнейшей истории я расскажу уже в следующей статье.