Но их, этих силёнок, было не так чтобы много — хотя варшавская АК располагала 40 тысячами хорошо организованных и патриотически настроенных молодых парней и девушек, но оружием был обеспечен лишь едва ли каждый седьмой из них (на подпольных складах числилось 1600 винтовок, 26 станковых и 113 ручных пулемётов, 600 пистолетов-пулемётов и почти 4 тысяч пистолетов).
Внезапность и координация одновременности атак во всех районах города, презрение юных добровольцев к смерти, их нежелание отступать, несмотря на потери, и упорство привело к освобождению большей части Варшавы.
Но к пятому дню Восстания немцы, подтянув подкрепления из Рейха, начали контрнаступление, поддержанное мощной бронетехникой, авиацией и подразделениями особого назначения, оснащенными спецтехникой для боев в городских условиях (танк-мина «Голят»; спец. химическое взрывное устройство «Тайфун»; «Штурмтигер» с реактивной 380-мм пушкой, пожарники и пр.)
А вот ожидаемый повстанцами скорый подход им на помощь победоносной РККА, так и не состоялся. Более того, советская авиация, до 31-го июля бомбящая немецкие позиции в Варшаве, с 1-го августа перестала появляться в небе над ними. И это была не последняя из плохих новостей. Пришла информация, что
Хотя американские Б-17 и Мустанги, совершавшие челночные рейды над немецкими промышленными целями, в это же самое время совершенно спокойно приземлялись в Полтаве и Миргороде! Для поляков это было настоящим шоком, тем более — после обещаний Сталина, данных 9-го августа польскому премьеру Миколайчику:
«Tов. Сталин говорит, что нам не жалко оружия. Мы можем предоставить полякам оружие — как пулеметы, так и противотанковую артиллерию. Тов. Сталин говорит, что сбросить оружие легко, так как наши войска находятся близко от Варшавы.
Героически сражающиеся, ведущие кровопролитные бои повстанцы почувствовали себя преданными. Преданными западными союзниками и призывавшим к антифашистскому восстанию СCCP. Факт того, что такие радиопризывы накануне 1-го августа имели место, не отверг даже маршал Рокоссовский в интервью А. Верту 26-го августа: «Это были обычные разговоры».
Внезапное прекращение до этого момента успешно развивавшегося советского наступления объяснялось советской пропагандой разгромом 2-й танковой армии на поступках к Варшаве под Окуневом, в результате чего, как сказал К. Рокоссовский, советские войска были отброшены «километров на сто
Действительность же, исторические документы и факты таковы: 2-я танковая, в частности её гвардейский 8-й корпус, не сдал Окунева (кстати, находящегося буквально в 15 км от центра Варшавы) и стойко держался на своих позициях, пока не подошли подкрепления от 76 стрелковой дивизии 70-й армии. Кто пишет об ином, оскорбляет память этого героического подвига танкистов 2-й армии. Её левое крыло — 16 танковый корпус — вообще не сошел со своих позиций на реке Висла в 10 км от центра Варшавы и от действующего нацистского аэродрома Окенце, с которого по несколько раз на дню поднимались Ю-87, бомбящие повстанцев.
За тот месяц, что шли чрезвычайно жестокие бои за Старый Город, ни один самолёт с красной звездой не появился над ним. А немецкие Ю-87 — висели практически беспрерывно, точно сбрасывая бомбы на редуты повстанцев, взять которые без бомбежки нацисты никак не могли. Например, бои за кафедральный собор велись 20 дней, за здание монетного двора — 2 недели. Оба рубежа обороны повстанцев подвергались постоянной прицельной бомбежке немецких пикирующих штурмовиков Ю-87. 2 сентября пала последняя баррикада Старого города — Старувки, обороняемая и
Позиция СССР оставалась неизменной вплоть до сентября, когда стало очевидно, что восстание терпит поражение.
Под напором умоляющих телеграмм от Рузвельта и Черчилля, когда руководство Восстания уже начало переговоры о капитуляции, Сталин согласился на ограниченную помощь Варшаве и продолжение бомбежек Германии по челночной схеме («Франтк-6»). И уже 11 сентября американские Б-17, отбомбив Хемниц, приземлились в Полтаве. Верховный РККА также приказал сбрасывать полякам оружие и двинуть 47-ю армию вместе с 1-й польской к Варшаве. Но на другой берег отправил только 6 батальонов из 90-тысячной союзной польской армии. Помимо неё, под Варшавой стояло 6 советских армий.
Можно подумать, что Сталин наконец-то начал беречь жизни своих солдат! Никак нет — свидетельства маршaлa Рокоссовского в отношении бессмысленного штурма Модлинского укрепрайона в сентябре-октябре показывает обратное.
Отношение к Варшавскому восстанию является показателем порядочности каждого человека, в том числе, а может и особенно, россиянина. B варшавской, как и катыньской трагедии до сих пор много «белых пятен». Раскрытие правды о самом большом и самом кровавом антигитлеровском восстании является ныне наиважнейшим заданием польских и российских элит. Мы это должны и тем, кто погиб в Восстании, и тем бойцам и офицерам Красной армии, которые пали на польской земле в борьбе с нацизмом.
Преступление по отношению к Варшавскому восстанию — это преступление, как против польского, так и против русского народа. Над этим преступлением еще не состоялся суд людской, но исторический суд над Сталиным и его окружением неизбежен.