Один из древнегреческих мифов рассказывает о том, что
Сильным в душе запылав и достойным Юпитера гневом,
Созвал богов на совет
Приглашенные явились без промедления. Как, откуда и куда — вот как это описывает Овидий:
Есть дорога в выси, на ясном зримая небе; Млечным зовется
Путем, своей белизною заметна.
То для всевышних богов — дорога под кров Громовержца,
В царский Юпитера дом. Красуются справа и слева
Атрии знатных богов, с дверями, открытыми настежь.
В передней же части чертогаРеклама
Встали пенаты богов-небожителей, властию славных.
Это-то место — когда б в выражениях был я смелее —
Я бы назвал, не боясь, Палатином великого неба.
Атрии знатных богов — атриум — внутренний световой двор, куда выходили двери всех помещений дома; пенаты богов-небожителей — изображения богов-покровителей домашнего очага, Палатин — один из семи главных холмов, на которых расположен Рим.
В этом отрывке Овидий как бы ведет читателя по городу самого Зевса: дома богов (с их устройством римского периода, когда творил Овидий) на пути к дому верховного владыки. Попутно Овидий упоминает о тех, кто лишен божественного сана:
Чернь где придется живет.
Замечание «расселись в покоях мраморных боги» — указание на то, что дом Юпитера — не из бедных.
На возвышеньи, рукой опершись на скипетр из кости,
Трижды, четырежды Он потряс приводящие в ужас
Волосы, поколебав и землю, и море, и звезды.
Скипетр из кости — символ верховной власти.
Юпитер излагает свое недовольство тем, что происходит на земле: в прошлом он победил тех, кто хотел завоевать небо. В те времена
от единого рода
Происходила война и единый имела источник.
И победа, видимо, досталась несложно. Но в момент, когда Юпитер советуется с богами, положение во всем мире изменилось:
Ныне же всюду, где мир Нереевым гулом охвачен,
Должен смертный я род погубить
Нерей — бог водяной стихии. Мир Нереевым гулом охвачен — речь идет о суше, о земле.
Клянусь я реками Ада, что под землей протекают по роще стигийской,
Было испытано все. Но неизлечимую язву
Следует срезать мечом, чтоб здравую часть не задело.
Реки ада, что под землей протекают по роще стигийской — река забвения Лета, река Коцит из слёз, река Стикс, на берегах которой боги приносят свои клятвы.
Почему столько трагизма в речи Юпитера?
Есть полубоги у нас, божества наши сельские; нимфы,
Фавны, сатиры и гор обитатели диких — сильваны.
Если мы их до сих пор не почтили жилищем на небе,
Землю мы отдали им и на ней разрешили остаться.
Но, о Всевышние! Все же довольно ль они безопасны,
Ежели мне самому, и вас, и перуна владыке,
Козни строить посмел Ликаон, прославленный зверством?
Ликаон принес в жертву человека! Мало того, он поднес эту жертву Юпитеру! И верховный властитель озабочен безопасностью своих подданных: нимф, фавнов, сатиров и прочих «сельских божеств» — этот людоед может добраться и до них! Что делать? Как быть? Уничтожить злодея! И не только его — всё население, потому что им правит Эриния (богиня мести и ненависти).
Всем протяженьем земли свирепо Эриния правит.
Словно заговор тут преступный замыслили! Значит,
Пусть по заслугам и казнь понесут! Таков приговор мой.
Совет советом, но Юпитер уже принял решение! И что совет?
Речь Громовержца одни одобряют, еще подстрекая
Ярость его; у других молчание служит согласьем.
Вслед за оглашением приговора появляются нешуточные вопросы:
каков будет вид земли, лишившейся смертных,
Все вопрошают, и кто приносить на жертвенник будет Ладан?
Иль хочет зверью он отдать опустелую землю?
Что слышит в ответ высокое собрание:
И на вопрос их в ответ, — что его-де об этом забота, —
Вышних царь запрещает дрожать и, не схожее с прежним,
Он обещает явить — чудесным рождением — племя.
(Юпитер выполнил свое обещание: он оставил в живых Девкалиона и Пирру, которые «родили новых людей».)
Совет закончился, все боги вернулись к своим делам…