Образы христианских святых Варлаама и Иоасафа присутствуют и на иконах, и на росписях, в том числе на воздушных фресках Дионисия. Жизни и подвигу подвижников посвящена «Повесть о Варлааме и Иоасафе» — памятник древнерусской литературы. Он представляет собой перевод текста, автором которого считается преподобный Иоанн Дамаскин. Загадочны и само произведение, и его путь к русскому читателю.
Страницы повести
…В далёкой Индии, в пору, когда там проповедовал святой апостол Фома, правил жестокий царь Авенир. Был этот правитель ярым гонителем христиан — многих подверг истязаниям и предал мучительной смерти. Но тревожило Авенира лишь одно — не было у него наследника.
Однако, наконец, родилось дитя, поражавшее прекрасным видом. Царь дал ему имя — Иоасаф. И призвал астрологов, дабы они предрекли будущее мальчика. Один из звездочётов не побоялся сказать ту истину, которая открылась ему: Иоасаф примет гонимую его отцом христианскую веру и станет подвижником.
Авенир пришёл в страшный гнев и отчаяние. И тут же распорядился выстроить для сына отдельный дворец, куда никому постороннему не будет входа. Пусть царевич не узнает никогда, что на свете есть печали, болезни, старость, смерть. Ещё приказал царь окружить Иоасафа сказочной роскошью, чтобы не могло возникнуть даже желания увидеть другой мир.
Шло время, царевич подрастал. Но стали посещать его горькие мысли: почему отец никогда не даёт ему выйти за пределы дворца. Вняв мольбам сына, Авенир согласился отпустить его на прогулку в сопровождении приближённых и приказал им по дороге развлекать царевича, чтобы ничто страшное не запало ему в душу.
И вот увидел Иоасаф двух несчастных — хромого и слепого, просивших подаяние. Царевич пришёл в отчаяние и спросил своего наставника, что с этими людьми. И получил печальный ответ: они больны, а заболеть может каждый. Через несколько шагов встретил Иоасаф согбенного старика. И снова в ужасе спросил, что произошло с этим человеком. Увы, это старость. И состарится каждый, кто не умер молодым.
Долго размышлял царевич над увиденным. А тем временем пустыннику Варлааму было откровение, из которого он узнал о душевных терзаниях Иоасафа. Под видом купца пришёл подвижник во дворец и долго беседовал с царевичем о христианской вере. Иоасаф всей душой уверовал во Христа и пожелал принять гонимую его отцом веру. Варлаам крестил юношу, после чего удалился в пустыню.
Но Авенир узнал обо всём и пришёл в ужасный гнев. Он стал угрожать сыну пытками и мучительной казнью. Однако благородный юноша спокойно отнёсся к угрозам и остался непоколебимым в вере. Тогда царь призвал жреца Нахора и приказал ему, выдав себя за Варлаама, в споре с язычниками признать себя побеждённым. Но случилось чудо: по внушению свыше Нахор стал свидетельствовать в защиту христианской веры.
Авенир не успокоился и обратился к чародею Февде. Тот посоветовал царю окружить сына прислужницами — чтобы одна была красивее другой. Но царевич и тут преодолел искушения, хотя ему пришлось непросто. А потом и Февда уверовал во Христа и отрёкся от идолов — мудрые речи Иоасафа переродили чародея.
Сам Авенир стал чувствовать, что его непримиримость к гонимой им вере становится слабее. Однако не сразу смог признаться в этом. Тогда он разделил царство пополам: в одной части стал править сам, а в другой поставил царём Иоасафа.
Авенир рассчитывал, что власть отвлечёт сына от веры, но этого не произошло. Напротив — теперь Иоасафу никто не мог помешать открыто исповедовать христианство. И многие жаждали услышать его мудрые речи.
Таково уж свойство власти: она всегда имеет подражание среди подчинённых, возбуждая среди них расположение или нерасположение к тому, чему, по их мнению, сочувствует или не сочувствует их власть.
И в конце концов царь Авенир уверовал во Христа. Он принял крещение, а его сын Иоасаф стал его крёстным отцом. Некогда жестокий правитель каялся до самой смерти в совершённых им прежде гонениях. А после кончины Авенира Иоасаф передал власть мудрому Варахии и удалился в пустыню — найти своего наставника Варлаама.
Долго скитался Иоасаф, превозмогая лишения, голод, жажду, зной. По пути его искушали демоны, насылали на него всевозможные ужасы. Но Иоасаф продолжал путь. В далёкой пещере он отыскал Варлаама. И стал Иоасаф совершать молитвенный подвиг вместе со своим наставником. Но наступило время кончины Варлаама. Иоасаф горько оплакивал его. И остался в той же пещере до самой своей кончины.
Варахия получил откровение о смерти Иоасафа и отправился в пустыню. Там нашёл могилы подвижников. И нетленные тела Варлаама и Иоасафа были перенесены в храм, который был выстроен ещё при жизни царевича.
Таинственное перекликание
Жизнь святого Иоасафа, особенно начало его пути к истине, очень напоминает историю Гаутамы Будды. Это отнюдь не случайность. В эпоху Средневековья нередко происходило заимствование сюжетных мотивов, а между народами возникало культурное общение. Странствующие сюжеты причудливо перерабатывались в соответствии с религиозными традициями той или иной страны.
По самой распространённой версии, первоисточник в данном случае — поэма «Буддачарита». Автор её — буддийский поэт, проповедник, философ Ашвагхоша, живший в I−II вв. н.э. Поэма вначале была переведена на арабский язык. Затем, в свою очередь, на греческий. Всего существовало 140 вариантов истории Гаутамы Будды — нетрудно представить, насколько популярной была эта легенда. Конечно, сюжет менялся, и чем более поздней была версия, тем больше она отличалась от первоначального текста.
Любопытно, что в поэме Будда часто именуется Бодхисаттвой, что означает «стремящийся». В арабском переводе имя трансформировалось в Будосаф. А уже в греческом и других европейских текстах стало звучать как Иоасаф.
Образ стал популярен в России. Ему посвящены стихи из «Голубиной книги» — сборника русской народной духовной поэзии. На основе повести появилось житие Варлаама и Иоасафа. Существовала церковь святого Иоасафа, царевича индийского в Измайлово, но, к сожалению, в 30-е годы она была снесена.
По словам богословов, житие — это икона, написанная словесно. Является ли царевич Иоасаф и Гаутама Будда одним лицом — во многом вопрос личной веры. Но подобные жизнеописания заставляют задуматься над глубинными проблемами бытия. От судеб человечества не могут скрыть стены роскошных дворцов. И нет такого места на земле, где человека не настигла бы смерть. Рано или поздно каждому придётся спросить себя о своём вкладе в вечность. Это часто очень больно. Однако неизбежно.