В каких-то переименований городов, поселков и улиц больше, в каких-то меньше, но остракизму подверглись почти все: и Россия, и Молдавия, и Казахстан, и Украина. Разве что страны некогда братской Балтии поменяли названия на исконные еще в начале прошлого века.
Сегодня даже в странах жаркой Африки, где жители не учатся географии, организовывают семинары, посвященные географическим названиям и тому, как это важно при доставке гуманитарных грузов в разные точки континентов, для миссии врачей ВОЗ, фонда ЮНИСЕФ.
Наши соседи, чехи и поляки, хотя и страдали от неоднократных попыток покушения со стороны Германии, хранят свою идентичность и исторические названия городов до сих пор. После войны Карлсбад вновь стал Карловыми Варами, а Бреслау — Вроцлавом.
Да, мы давно, еще в бытность Санкт-Петербурга Ленинградом, называли его про себя Питером, а наши дедушки и бабушки улицу Горького в Москве — Тверской. Сталинградская битва осталась в истории, хотя город давно был переименован в Волгоград. А Набережные Челны, один из самых больших городов в Татарстане, название которого произошло от имени реки Челны или Челнинки, был угодливо переименован в 1982 году в Брежнев. И где теперь тот долго занимавший трон генсек? Название городу вернули в горбачевскую перестройку.
А Нижний Новгород? А Самара? А Астана? А Кировоград, ставший Кропивницким? А Семипалатинск, который сегодня Семей?
Идея переименования населенных пунктов появилась у большевиков сразу после Октябрьской революции (или переворота, кому как это видится). Названия стали давать как сиюминутное украшение, орден, в честь нового пламенного революционера, чье имя впоследствии тоже оказывалось запятнанным дружескими и другими связями со всеми иностранными разведками мира. Доходило до идиотизма: имен достойных вождей на огромную страну не хватало, поэтому они бесконечно повторялись. Ближний круг Сталина, который периодически суживался и заменялся, (например, опальный Киров), Орджоникидзе, Молотов, Куйбышев дали имена более чем трем десяткам городов, городков и поселков в разных частях огромного государства.
Вроде бы возвращение или изменение названий населенных пунктов логично и позитивно. Но в Украине, которую я люблю и где живу, я не могу найти на карте ни своего города, ни улицы. Однажды села в первый трамвай, идущий по главному проспекту, и не поняла, где мне выходить — глаза говорили одно, уши из репродуктора слышали совсем другое.
Баррикадная стала Сичевых Стрильцив (сами-то баррикады, как сооружения, чем виноваты?), улица Жуковского, исторически просто Жуковская, названная в честь купца, а не поэта, стала Василя Жуковского. Проспект Карла Маркса стал проспектом Яворницкого. Тут хоть понятно: видный историк, краевед и этнограф Дмитрий Иванович Яворницкий, живший до 1940 года в Днепропетровске, сделал много для города. Исторический музей его имени так и стоит на главном проспекте города много десятилетий. Можно почтить память такого человека.
Тот факт, что Чекистов стала Победной, вполне объясним. Улицу же Ворошилова еще при советской власти переименовывали в 40 лет Октября, потом в 50 лет его же, а потом махнули рукой. Сейчас это улица Сергей Ефремова. Слава богу, хоть проспект Гагарина пощадили, от него я и пляшу, отыскивая на современной карте нужное место.
Но фантазии властям города не хватило, они пошли по следам тех же пламенных революционеров и стали называть улицы и переулки однообразно и сложно. Почему проспект Правды стал Слобожанским? Потому что не просто Правды, а имени газеты «Правда», хотя об этом никто уже и не помнит.
Моя подруга жила по адресу переулок Фурманова, но в городе была еще одноименная улица и такой же переулок в одном из самых отдаленных районов. Вызванное такси всегда приезжало не к ее дому и ждало ее именно на улице, после долгих переговоров по мобильному через двадцать минут машина добиралась до нужного места. Как-то это стоило ей опоздания на поезд. Переименовали. Подруга решила, что теперь путаницы не будет. Ан нет, все три опять носят одно и то же имя, Героев Чего-то, и такси по-прежнему приезжает на улицу, а не в переулок.
А чего проще было бы называть улицы по песне Юрия Антонова:
Пройду по Абрикосовой, сверну на Виноградную
И на Тенистой улице я постою в тени.
Вишневые, Грушевые, Зеленые, Прохладные…
Как будто в детство давнее ведут меня они.
Название фруктов и цветов никто еще отменить не догадался. Хотя кто его знает, на латыни абрикос-то называется prunum.