Об этом человечество помнит. И когда на столетнюю годовщину окончания этой войны собрались лидеры государств, они говорили прежде всего об уроке, который человечество должно извлечь в свете этих гигантских потерь.
Меньше помнят о том, что эта война была войной ученых. Ее иногда называют «войной химиков». Но только ли в ученых химиках было дело? В процессе этой войны развились оптика, радио, появились даже примитивные ультразвуковые и гидролокаторы, не говоря уже о военной технике — танках, самолетах и гигантских орудиях.
Немецкое осадное орудие под названием «Парижская пушка» стреляло по Парижу на расстоянии 75 миль (120 км) снарядами, запускаемыми в стратосферу. Оттуда они падали на столицу Франции.
Под покровом водяной глади начали ходить легкие, но смертоносные немецкие подводные лодки. Авиация проделала гигантский скачок от примитивных бипланов до гигантских, по тем временам, бомбардировщиков Сикорского.
Наш рассказ пойдет об ученых Америки, вступившей в войну только в апреле 1917 года. Президент Вильсон основал Национальный Исследовательский Совет в 1916 году, в задачу которого входило рассмотрение военных проектов. После вступления в войну из этого Совета были посланы телеграммы ученым союзнических стран, в которых было сказано: «Вступление США в войну объединяет наших ученых с вами в общем деле».
Лучшие умы Америки — ученые физики, химики, инженеры — добровольно пошли на службу за символическую плату «доллар в год». К ним присоединились престижные университеты все за ту же плату. Без их вклада военные США никогда бы решили тех проблем, которые встали перед ними в годы Первой мировой войны.
Назовем лишь одну из них — борьбу с германской химической программой, этим дьявольским порождением умов наиболее известных немецких ученых. К моменту вступления в войну американцы не были готовы к борьбе с этим явлением, хотя и знали уже о первых хлорных атаках на реке Иприт в Бельгии и страшных последствиях. У американцев не было противогазов, противохимических защитных костюмов, не говоря уже о самом химическом оружии. У медиков не было опыта обращения с пораженными этим оружием ранеными. И времени догонять немцев или союзников, уже освоивших этот вид оружия, тоже практически не было. Но американцы пустились вдогонку.
В военном департаменте на месте университетского городка Американского Университета была создана лаборатория, в которой поначалу было около 100 исследователей. В конце войны персонал составлял более 2000 человек, работающих в лаборатории. Место проведения опытов солдаты назвали «Горчичным холмом» — в честь серной горчицы, которая была основным компонентом иприта. Это была жидкость, которая при определенных условиях становилась аэрозолем, способным к распылению.
Опыты проводились в округе под названием Колумбия. Он расположен неподалеку от Вашингтона и граничит со штатами Мэриленд и Вирджиния. Военные арендовали часть земли у местных фермеров и начали свои опасные эксперименты. Постепенно этот участок превратился в долину, вполне справедливо названную «Долиной смерти».
Конечно, только этим университетом дело не ограничилось. Многочисленные лаборатории и фабрики, разбросанные по всей стране, позволили историкам сравнить этот проект даже с Манхэттенским. Тем самым, который изменил весь мир, родив атомную бомбу. Строительство и развитие военной химической индустрии в США отдельные историки называли событием, не имеющим себе равных.
После войны опытная лаборатория снова стала мирным университетом. В течение десятилетий застройщики превратили это место в богатые жилые окрестности, превратив «Долину смерти» в «Весеннюю долину» (Spring Valley).
Казалось бы, все ушло в безвозвратное прошлое. Наследие Первой мировой войны было забыто вплоть до 1933 года, когда строители выкопали хорошо скрытый склад смертоносного оружия. Была объявлена тревога, эвакуированы жители, проведена основательная зачистка территории. Нашли 141 снаряд. И снова началась мирная жизнь.
Но спустя несколько лет Инженерный Корпус вновь начал исследовать территорию, как бы признав, что остановка раскопок было преждевременной. Обнаружили наличие существенного загрязнения и множество вновь найденных осколков. Теперь уже не только о снарядах шла речь, даже осколки оказались опасны! Можно себе только представить возмущение жителей и их требование к армии более досконального исследования, открытости и даже участия местных органов власти в очистительной операции.
С тех пор инженерные войска стали практически постоянными «жителями» этой долины. Сотни (!) снарядов и осколков были извлечены из земли, по большей части из могильников. Мышьяк оказался самым крупным загрязнителем почвы. Армия вывезла тысячи тонн земли и заменила ее чистым пахотным слоем. Также из почвы были извлечены все компоненты, образовавшиеся в результате разложения химических военных зарядов.
В те времена в этой долине проживало порядка 25 тысяч человек. Беспокойство за их здоровье не было безосновательным. Были отмечены случаи необычных заболеваний. В 2007 году — почти через 100 лет после использования этой земли для военных нужд, были проведены исследования состояния здоровья местных жителей. И выяснилось, что они даже здоровее, нежели в среднем жители всей страны, но случаев рака, к причинам появления которого можно отнести влияние мышьяка, были чаще, чем в соседнем районе. Через несколько лет после дополнительных исследований было объявлено, что никаких последствий от загрязнения жители этого района не испытывают. Сто лет должно было пройти для этого!
И все равно… Даже в 2012 году было обнаружено сильное загрязнение одного из снесенных домов. В 2017 году экскаваторные раскопки были приостановлены из-за неизвестного химического соединения, которое привело к заболеванию трех рабочих. В процессе последних исследований почвы в районе падения артиллерийских снарядов уже использовалась цифровая технология, позволяющая определить характер найденных предметов путем сравнения их с обычными снарядами. Если на экране появлялась обычная банка из-под кока-колы, ее оставляли в покое. К Первой мировой она отношения не имеет, пусть себе лежит — хлеба не просит.
Есть структуры, являющиеся практически неотъемлемой частью домов, тем более больших, типа усадеб. Они заросли сорняками, частью ушли под землю… Теперь все уже требовало проверки на безопасность. Сколько было на это потрачено, никто сейчас уже не скажет. Сохранившиеся структуры, как выразился один из их владельцев, являются важной частью американской истории. Малозаметной, но неотъемлемой.
Сто лет назад в долине работали лучшие ученые химики страны, в спешном порядке разрабатывавшие средства защиты своей армии против немцев, использующих, в свою очередь, достижения своих ученых для уничтожения людей. Их работа, наверняка необходимая и спасшая жизни сотен тысяч американских солдат и солдат союзников, вылилась, в конечно итоге, в проблему загрязнения окружающей среды.
Они работали в начале ХХ века, а мы до сих пор пожинаем плоды их, без всякого сомнения и иронии, благородной деятельности. Нет в мире совершенства. И когда это закончится, никто сказать не может.