В вагоне с нами, как позже выяснилось, ехали венгры, поляки, русские. Состав был вполне интернациональный.
Яремча
Ко времени прибытия природа вокруг просто преобразилась. Горы, покрытые густыми лесами, над которыми завис то ли туман, то ли облака спустились так низко, не могли не влюбить в себя. В вечернем воздухе чувствовалась насыщенная горной влагой прохлада. Дышалось легко и — то ли от усталости, то ли еще от чего — немного кружилась голова.
В тот же день, как выяснилось, отмечался день города. Едва выйдя на вокзал, мы окунулись в праздничный тарарам: грохотала музыка, туда-сюда сновали местные и приезжие, пахло мясом на вертеле и хмелем.
Оставив вещи у знакомых, мы решили не терять времени и отправились в центр в самое сердце гуляний. Ряды с вертелами, на которых жарились куски мяса и целые бараньи туши, котлы с бограчем (попросту соус из картошки с мясом) и баношем (кукурузная каша с вариациями), столы с чачей, горилкой, винами, пивные уголки, шум, дым и гам — от всего этого щекотало под ложечкой и кружилась голова.
На главной площади зажигала какая-то местная группа: два западноукраинских хлопца одинаковой бритой внешности, по всей видимости, братья-близнецы, подпоясанные украинскими флагами, скандировали примерно следующее: «Российска вражина геть з нашей земли! Геть! Геть! Геть!» — и тому подобное.
Надо признаться, что поначалу этот довольно националистичный драйв мне пришелся не по вкусу и даже несколько напугал. Хотя я сам всегда, когда приезжаю на
Но уже в скором времени я, конечно, встречал по всему городу и русскоговорящих, и польских, и чешских, и венгерских, и немецких, и американских товарищей, из которых всяк говорил, как хотел, и никто ничего не боялся.
Позже мне популярно объяснили, что русскоговорящим туристам бояться в Яремче, как и во Львове, нечего. Конечно, местные любят, когда с ними хотя бы пытаются говорить на украинском. Расплываются в улыбке, если узнают иностранца, который, путая слова, приставки и окончания, «намагается спилкуваться украинскою», но ничего против русскоязычных путешественников, если те приехали в качестве туристов и с миром, также не имеют: и обслужат, и подскажут в лучшем виде на любом языке.
Тихая охота
На следующий же день нашей туристической поездки, рано поутру, мы отправились по грибы. «По грибы» в
Мы вышли рано, часов в шесть, и уже минут через десять от дома, где остановились, вошли в густой сосновый лес. Чувствовалась повышенная влажность, которая, с одной стороны, заставляла кутаться от холода, а с другой — усиленно потеть.
В самом начале пути я почти наступил на гадюку, уютно гревшуюся на солнышке. Сначала я подумал, что это уж, судя по светлым пятнам у «ушей», но наш проводник невозмутимо заметил, что это самая настоящая смертоносная красавица-гадюка, и спокойно пошел дальше. Гадюка продолжала лежать на своем месте, даже не высовывая языка. А наш проводник как ни в чем ни бывало карабкался выше в горы. И только я, возмущенный и представляющий себе во всех красках, что было бы, если бы придавил гадине хвост, долго еще не мог прийти в себя.
Позже нам довелось еще повстречать медяниц, или безногих ящериц, одна из которых, как все ящерицы, при опасности откинула хвост, когда ей на него нечаянно наступили.
Что еще вызвало мой восторг, так это так называемые «равлики» (улитки) — на самом деле гигантские слизни, первый из которых был размером буквально больше моей ладони в длину и толщиной с два моих больших пальца. И будь я французом, мог бы накормить такой улиткой отдельную гуцульскую семью.
А вот грибов не было. Ну, то есть белых грибов почти не было, не считая десятка крупных боровиков и килограммов трех лисичек, подберезовиков и подосиновиков. Домой мы вернулись с тремя пакетами «не-грибов», при виде которых наши женщины только в ужасе развели руками: ведь их теперь чистить надо и тушить.
Покатые склоны Карпат, поросшие мачтовыми соснами, в которых даже в жаркий день сохраняется стабильно высокая влажность, тут и там были изрыты окопами и блиндажами. «Здесь шли активные бои», — коротко заметил наш проводник.
Вдоль стежек стояли указатели, бревенчатые скамейки приглашали отдохнуть, имелись урны. Особой замусоренности, свойственной другим лесным регионам Украины, я не заметил.
Поход за грибами прошел чинно, благородно и особых нареканий с моей стороны не вызвал.