Другой пример, но это уже в Чите и в таком же краеведческом музее: винтовка
Сразу на уровне подсознания всплыла мысль-ассоциация: а почему бы здесь же, на соседнем стенде не поместить было топор палача-инквизитора из Средневековья с указанием отсеченных голов? Инструмент-то хотя и разной производительности труда, но функция подобная. Ах, утеряна фамилия палача, да и инвентарных журналов в те времена не принято было вести… Надо полагать, эти офицеры, солдаты, хотя и являлись нашими противниками, но были людьми, шли на Восток, как, впрочем, и многие из наших на Запад, далеко не по собственной воле.
Какое ощущение испытывали бы русские туристы в Германии, если бы пред их взором и в таком же месте предстал такой же экспонат, да еще с засечками или крестиками на прикладе по количеству убитых? Уверен, каждый, у кого дед, отец или дядя остались на полях сражений, подумал бы, что один из этих крестиков принадлежит именно ему, не вернувшемуся в родные пенаты. Но потому война и называется войной, что законы там совершенно другие: любым способом и как можно больше причини вреда противнику, иначе противник причинит тебе и возрадуется. Так было во все времена, на всех войнах.
Но сейчас не Средневековье! Кому показываем, кому внушаем и перед кем хвалимся, в чем стараемся переплюнуть друг друга? Не лучше ли было бы этот инструмент без указания количества уничтоженных с его помощью людей поместить под лэйблом «снайперская винтовка времён 2-й мировой», а о засечках на прикладах посетители догадаются сами? Казалось бы, что и инструмент, и его владелец, и их функция в нужное время и в нужном месте — вещи совершенно необходимые, если не говорить о сослагательном наклонении. Если так, то в один ряд надо поставить и противопехотные мины, а снайперское оружие использовать только в антитеррористических операциях. Однако на международном уровне запретили только мины. Хорошо, что хотя бы здесь не забыли понятия гуманности.
А как на войне относятся к снайперам, хорошо или плохо, надо спросить у тех, кому довелось побывать на войне настоящей, а не бутафорской. Какое чувство испытывали наши солдаты по отношению к чеченским снайперам? Как поступали с пленными биатлонистками, участницами той же кампании? Их живьём разрывали танками. Не лучшим способом с пленными снайперами поступали и во время мировых войн: зная это, последний патрон снайпер всегда берёг для себя. И как поведут себя такие «профессионалы» — личности нередко с психопатической акцентуацией, да еще с делинквентными наклонностями, возвратившись в мирный социум? Такие просто-напросто продолжат своё ремесло. Стрелять они будут по заказу, без промаха и с удовольствием.
Поинтересуйтесь также на страницах Википедии, сколько в мире не только вот таких музейных экспонатов-шедевров, но и самих музеев, горделиво называющих себя музеями оружия или просто краеведческими. Уверен, пальцев на руках и ногах не хватит. Есть даже такие, где в натуральную величину, слава богу, без начинки, демонстрируют «Малыша» с «Толстяком» — братьев-близнецов, крестителей Хиросимы и Нагасаки.
А что значат такие шедевры военной лексики, как: «Российский ВПК создал такое чудо-бомбардировщик, истребитель, АПЛ, КР, БР — сити-киллер, торпеду-убийцу авианосцев и черти что еще, от чего содрогнутся не только США, но и весь мир»? И сколько же в этом гордости, патетики, мажора, патриотизма, хоть в пляску бросайся. Не удивился бы, если в экспозиции такого музея увидел бы банку с заспиртованными крысами или блохами, некогда зараженными чумными бактериями, как не удивился и страшным реликвиям 1-й мировой в форме использованных газовых баллонов, применённых на Ипре.
И недосуг таким демонстраторам, что пропаганда средств убийства себе подобных — это безнравственно, аморально, глупо. Что на каждый созданный у нас «уникум» в США, где военно-промышленный и научный потенциал на порядок выше нашего, создается десяток еще более совершенных.
Человек, в какой кислоте растворилась твоя духовность, филантропия, альтруизм? Откуда такая ненависть и агрессивность?! Ты горделиво, да еще с большой буквы, продолжаешь называть себя разумным Homо sapiens. Но не пришла ли пора сменить лейбл на Homo trogloditus? О времена! О нравы!