Не буду, однако, оскорблять чувства верующих в бога людей, ибо отроду убеждённый атеист, никогда не принимавший близко к сознанию утопические догмы религии, сказки Нострадамуса и астрологов-прорицателей. Каждому своё, поживём — увидим.
Еду в поезде дальнего следования… За окном проплывают леса, поля, долины, рощи. Бескрайние российские просторы, деревни, селенья, города и как символ конечности нашего бытия — погосты, погосты, погосты. Большие и малые, богатые и бедные, старые, с давно уже покосившимися, и свежие, с прочно стоящими крестами. Смотрю на эти памятники скорби и невольно ловлю себя на мысли. А в чём же смысл нашей жизни? О чём при жизни мечтали, думали и рассуждали пребывающие здесь на вечном покое?
Конечно же, о том, о чем повседневно думаем и мы: что-то купить, достать, куда-то сходить, чего-то поесть, с кем-то встретиться, переговорить, решить. Как и мы, любили и ненавидели, соперничали и дружили, строили планы, вступали в брак и разводились, стояли в очередях, ждали пенсий, брали от жизни всё, что можно было взять, ибо даётся она всего один раз. Кто-то был пахарем, кто-то чиновником, прокурором, министром, а кому-то суждено было окончить земной путь на социальной свалке, убитым или изъеденным раком.
Здесь равными стали все, табели рангов для них остались на дневной стороне и разнятся друг от друга только совершенно ненужными для них памятниками. Рядом и на равных покоятся герой и предатель, врач и убийца, учитель и педофил. Всех принимает земля, у каждого своя альфа и своя омега, начало и неминуемый конец. Всему свой судный час и всё подвластно тлену, не вечны люди, бренны города…
Вот за окном вагона показалось стадо коров, пастух, на лошади сидящий. Животные мирно щиплют траву, отмахиваются от слепней. Мирная буколическая картина. У животных есть совершенно определённая, хотя и неосознанная цель: накопить за день молока, отдать его своему хозяину, чтобы тот этим продуктом накормил свою семью. Назавтра процедура пастьбы, доения, кормления повторится. И так каждый день, каждый месяц, год, пока не начнётся процесс дряхления, увядания, до тех пор, пока тот же хозяин не примет решения пустить еще совсем недавнюю кормилицу под нож: шкуру — на выделку, мясо — на съедение.
В этой биологической цепи, конечным звеном которой является человек, как бы это ни цинично и кощунственно звучало, полезную, а следовательно и смысловую функцию, выполняют только первые два звена: трава — как пища для животного, а животное, в свою очередь, служит таковой для человека. Самого «Царя живой природы» в обычных условиях никто в пищу не употребляет. Для окружающей природы и среды он совершенно ненужный элемент.
Отбросив субъективизм и мысленно представив, что земля является «живым» существом, зададимся «от её имени» вопросом: а нужны ли ей прорытые этим «царём» каналы, гигантские плотины, водохранилища, отстойные сооружения, тысячи городов, рудников, электростанций, атомных полигонов, космодромов? В общем, в своём маленьком космическом домике ведёт он себя далеко не самым лучшим образом, сказать точнее, как незваный, нечистоплотный и неблагодарный гость. Кем и для какой цели дана такая мессианская функция царю-самозванцу, и нужен ли природе он сам? Чем это обусловлено?.. Ах, для создания всё большего количества благ, средств комфорта, энерговооруженности на каждую душу населения!
Сейчас даже самому ежу становится понятно, что при такой необузданной гонке «вооружения», как в прямом, так и переносном смысле слова, наше общеземное «светлое будущее» уже не за горами. Похоже, не задумывался Творец во время «родов», какого джина на свет выпускал он из своей бутылки. Хотя, кто его знает, возможно, и по-другому рассуждал: вот дам пожить своему дитю тысяч эдак сорок лет, посмотрю на его поведение. Будет хорошо вести себя — добавлю еще сороковочку, ну, а если возомнит из себя, начнёт шалить, заедаться, кичиться величием — прихлопну. Ответ напрашивается сам собой: воспользуется он вторым вариантом.
Тихо на погостах, всё взяли от жизни усопшие, даётся-то она всего один раз. И для чего? Чтобы продлить свой вид? А какой в этом смысл?
Проносятся столетья чередой,
Родятся и уходят поколенья,
Блуждает по вселенной шар земной,
Лишь вечен мир, а жизнь — одно мгновенье.
Memento humane, memento mori…