Условие третье: отмена государственного принуждения и рост на добровольной основе общественного самоуправления. Сталин быстро «поправил» классиков, которые утверждали, что при переходе к коммунизму роль государства в делах людей и общества сойдет на нет. Он сказал, что перед этим счастливым моментом роль государства будет только возрастать. И она возрастала, уничтожая (в прямом смысле этого слова) все ростки любого общественного самоуправления.
Вообще, идея классиков об отмирании государства по мере развития социализма и перехода в коммунизм вызывает недоумение. Есть определение: государство — это насилие. Допустим. Но затем утверждается, что по мере развития общества и повышения сознательности граждан этот вид насилия должен сойти на нет. Граждане будут сами с усами… И тут возникает вопрос: а если прошел ураган, взорвался вулкан, цунами смыло целые города и вспыхнула эпидемия чумы — кто будет спасать уцелевших? Кто организует карантины и наладит лечение заболевших? Кто защитит народ в случае войны?
Сравните: после урагана Сэнди жизнь в Штатах сравнительно быстро вошла в нормальную колею, а после землетрясения на Гаити нация до сих пор не придет в себя. Это классический пример того, на что способно сильное и богатое государство. Только такое государство с жесткими законами спасает нас от банд мародеров и насильников. Мы живем сравнительно спокойно только тогда, когда нас охраняет хорошая полиция. Пусть она не всегда справедлива (как нам, порой, кажется), иногда даже жестока, но она есть воплощение сильного государства. Так что третий тезис не выдержал испытания самой жизнью.
И последнее, четвертое условие: равенство наций. Ну, если речь об СССР, то об этом условии надо забыть как можно скорее, ибо образован был «союз нерушимый» исключительно с помощью насилия над малыми народами. Русскими войсками были завоеваны практически все страны, которые назвали республиками. Я уже не упоминаю о таких «мелочах», как депортация целых народов, приступы антисемитизма, порой доходящие до уровня паранойи, перекройка границ — Крымом туда, Карабахом сюда, вместо юга России поимели север Казахстана, туркам подарили Арарат и так далее… Это факты, которые вдребезги разбивают тезис коммунистов о равенстве наций в СССР. А чуть что — обвинения в мелкобуржуазном национализме не заставляли себя ждать психушками, лагерными сроками, тюрьмами…
Рассмотрены четыре обязательных условия построения социализма. Все они не могли быть выполнены. Социализма в СССР не было. А что же было? На эту тему уже столько написано, что повторяться не хочется. Отмечу только одно определение. Оно принадлежит Джиласу: «Советский строй это власть партийной бюрократии с коллективным владением собственности на средства производства». У критиков Сталина его заявление о победе социализма в СССР вызвало массу весьма красноречивых комментариев в то время.
Вот пример из письма Раскольникова Сталину: «Вы объявили социализм построенным до конца. И старые рабочие с недоумением спрашивали друг друга: «Если это социализм, то за что боролись, товарищи?»
Социализма не только не было в СССР, его не могло быть и никогда не будет ни в одной стране мира, как не может быть и коммунизма. Это две химеры, которые к реальной жизни народов не имеют отношения. Точно так же нельзя построить социализм в нескольких странах одновременно, ибо это нивелировка народов, которую осуществить на практике невозможно: француз — не немец, а немец — не китаец, китаец — не русский и так далее.
Шли годы после объявления о победе социализма в СССР, страна прошла через Большой террор, войну и прочие катаклизмы, менялись поколения, и постепенно народ усвоил, что он живет при социализме. «Старые рабочие» повымирали, рождались новые люди, которым с детского сада внушали, что они живут при социализме, что у них самое счастливое детство, что при капитализме рабочий класс нищает… Народ жил за железным занавесом, и потому «Запорожец» был лучшей машиной. Рухнул занавес, люди стали видеть и слышать мир, понимать, что жили они в не лучшем из миров. Но в их глазах это и был социализм.
Такое «знание» сродни страху перед вампирами, ведьмами, перед всем несуществующим, что выдумал человек за свою историю суеверия. Человеку свойственно бояться неизвестного. Таким неизвестным можно назвать социализм. Он давно превратился из мечты в лучшее будущее в пугало для тех, кто не желает задуматься над самим фактом отсутствия социализма в любом обществе. Свою лепту вносят разного рода борзописцы, которые пишут о строительстве социализма в Америке. Достаточно властям начать двигаться в сторону облегчения жизни простых людей, поднимается этот вопль. Государственное регулирование необходимо, но к мифическому социализму это отношения не имеет. Невозможно построить то, чего быть не может.
Сталин лгал, лгал и лгал. Его ложь разоблачали и опровергали, но порожденный им миф о социализме переживет нас и будет отравлять жизнь последующим поколениям хотя бы потому, что капитализм несовершенен. Тем более что всегда найдутся доброхоты, желающие погреть руки на этом мифе. Слишком много организаций на этой планете заинтересовано в его поддержании: обломки коммунистических партий, леваки, социалисты разного рода, псевдоученые, сделавшие карьеру на «исследованиях», посвященных социализму, марксизму, коммунизму — несть им числа. Попробуйте отнять у них этот кусок хлеба с маслом. Глотки порвут!
Вот уйдут эти люди, посвятившие свои жизни изучению несуществующего, и о марксизме будут вспоминать, как вспоминают сегодня народы о старых богах, «существовавших» в дохристианскую эпоху. Им преклонялись веками, приносили им жертвы, храмы строили — шедевры архитектуры, а после прихода Христа и Магомета люди поняли, что их нет. И никогда не было!
Марксизму нет и двухсот лет… Он канет в лету гораздо быстрее.