На эту тему пишется масса статей и философских трактатов, снимается фильмов в стиле стимпанк и ведется задушевных кухонных бесед из серии «как я звонил из телефонов-автоматов на углу за две копейки», «вываривал джинсы на кухне или делала сетчатые колготки из обычных детских».
И почему-то не особо рассматривается маркетинговая составляющая — как благодаря всем этим находкам и изобретениям сместились приоритеты потребителей, разумеется, под наблюдением, а также чутким руководством маркетологов и рекламистов.
А ведь за последние двадцать лет свою актуальность потеряли многие товары, которые были предметом культа, вложения средств, массового вожделения и подделок. Например, наручные часы: их производители все время настаивали в рекламе и пиаре на том, что покупатель оставит эти часы сыновьям наряду с яхтой и недвижимостью. И что? Сыновья выросли, вместо яхт накупили себе скутеры, кайты и виндсерфы, а вместо часов — мобильные телефоны.
Поэтому производители дорогих часов и хронографов были вынуждены приспосабливаться к изменившимся условиям игры и в срочном порядке переходить на производство этих девайсов — изготавливая из драгметаллов, кожи и драгоценных камней. А часы подделывают все меньше, предпочитая тратить усилия на подделку вышеуказанных телефонов.
Точно так же особым предметом гордости и культа была одежда. Чтобы подчеркнуть свой статус и самовыразиться, люди тратили большие суммы на брендовые шмотки — особенно активная, работающая часть населения, которой внушили «ты стоишь ровно столько, на сколько ты выглядишь». Выглядеть надо было на миллион долларов и соблюдать корпоративный дресс-код, состоящий из дорогого костюма, часов и ботинок, даже если ты работал простым клерком или продавцом.
Сейчас, когда многие работают удаленно, не выходя из спальни или сидя в шезлонге на кайт-станции, брендовые шмотки показывать особо некому. И вообще, в мире все больше актуален тренд социальной и экологической ответственности и постоянно муссируется тема детского труда в странах третьего мира, что заставляет потребителей испытывать чувство вины, покупая и надевая дорогую вещь.
Поэтому даже дорогие бренды внешне маскируются под масс-маркет и вынуждены выпускать более демократичные линейки — так называемые вторые и третьи, всякие там «Спорт и джинс», — чтобы хоть как-то остаться на плаву в мире, где у молодежи уже иные приоритеты, а люди средних лет заняты выплатой ипотеки и оплатой образования детям. Только старички, накопившие свои миллионы в пенсионных фондах, могут себе позволить тратить деньги на вещи прет-а-порте.
Кстати, по поводу детского труда. Он существовал всегда, но почему-то не был в центре внимания мировой общественности — до тех пор, пока мировые бренды не начали массово переносить свое производство в страны третьего мира (еще один признак изменений). И теперь в связи с тем, что производства в странах золотого миллиарда практически нет, изменилась структура занятости и, разумеется, структура потребления.
Так как молодежь все дольше остается таковой (лет до сорока, что раньше было невозможно), то она, эта молодежь, все более мобильна, любит путешествовать и не спешит обзаводиться недвижимостью и детьми со всеми вытекающими товарами в лице штор, игрушек, мебели и бытовой техники, предпочитая им всякие гаджеты и девайсы, желательно как можно более компактные и легкие, чтобы не обременяли рюкзак.
Все это из-за того, что если раньше успешными являлись те, кто работал, например, в банковской сфере или сфере продаж, то им на смену пришла целая плеяда гиков и нердов — программистов и прочих IT-специалистов с их специфическими запросами.
И вот наконец-то мы пришли к тому, над чем без отдыха работает практически вся индустрия, — к гаджетам и девайсам, прочно и надолго пришедшим на смену всем прочим товарам. Теперь по мобильному телефону человека встречают так же, как раньше встречали по одежке, а провожают по тому, какую операционную систему он использует.
Появился новый термин — OC-изм, от слова ОС — «операционная система» и «нацизм». Так как в нашем измененном мире торговля программами и приложениями — отдельная, огромная, многомиллиардная индустрия (успешно отобравшая деньги у звукозаписывающих и кино-лейблов), то люди, использующие разные операционные системы и с пеной у рта доказывающие их недостатки-преимущества, — такой же объект для внимания маркетологов, как, к примеру, любители разных запахов, цветов или вкусов.
Теперь моду на девайсы диктуют работники умственного труда, и вслед за ними подтянулись все остальные — каждый официант или подсобный рабочий на стройке вынужден разбираться в настройках мобильного интернета и моделях телефонов. О том, что смартфоны — предмет невообразимого культа, знает каждый, тем не менее поражают некоторые подтверждающие это новости: в Китае девушка покончила с собой из-за того, что парень подарил ей поддельный i-Phone.
Чтобы подытожить все вышесказанное, нарисуем портрет идеального современного потребителя: ему до сорока или больше семидесяти, он любит путешествовать и не жалеет на путешествия деньги. В первой возрастной группе он максимально охотно тратит деньги на девайсы, а во второй — на дорогие вещи (которые не могли позволить в молодости, и которые тогда были предметом культа) и лекарства.
В обоих случаях никто не покупает товаров, способных служить больше одного сезона: молодые уверены, что они просто выйдут из моды и/или появится что-то новое, а старики знают, что до следующего сезона могут не дожить. Теперь понятие «быстротечности моды» приобрело особый смысл: мода все ускоряет и ускоряет обороты, и похоже, скоро за ней все перестанут следить даже в мире девайсов.
Тогда мир изменится снова — возможно, станут модными боди-модификации, перепрошивка мозгов, капсулы для криогенной заморозки или компактные переводчики языка инопланетян…