А что имел в виду первобытный художник, оставляя на камне отпечатки своей руки, сейчас можно только предполагать. Хотя уже ассирийцы и древние египтяне оставляли на документах след своей руки совершенно сознательно. В Британском музее хранится ассирийская глиняная табличка — акт о продаже земли, на которой имеется след от вдавливания ногтя пальца и указание, что отпечаток сделан продавцом земли. Наверное, это была своего рода личная печать.
В Китае в эпоху династии Тан, в VI−VII веках, отпечаток пальца применяли в качестве подписи. При этом отпечатки, которые китайцы делали на документах, не были изображением собственно папиллярных линий. Основания для такого рода подписей носили мистический характер. Считалось важным, войдя в соприкосновение с документом, влиться в него частицей своей личности, оставляя на нем след своего тела.
Обычай использовать отпечатки пальцев в качестве личной печати сохранился до сих пор. В Южной Америке некоторые директора банков рядом со своей подписью прикладывают один из пальцев. В Японии на особо важных документах вместо печати оставляют отпечатки 1-го и 3-го пальцев. А безграмотные люди всех времён и народов до сих пор вместо подписи оставляют свой отпечаток. Однако ничего мистического в этих отпечатках уже нет, они служат исключительно для того, чтобы предотвратить подделку документов.
Кожные узоры и дактилоскопия
Кожа, которой покрыта внутренняя сторона ладони, имеет, как известно, сложный рельеф — его образуют так называемые гребешки, и потому эту кожу специалисты именуют гребневой. Гребешки составляют характерные узоры, уникальные для каждого человека и неизменные в течение всей его жизни. Изучением признаков этих узоров занимается наука дерматоглифика, которую не следует путать с широко популярной
Дерматоглифика сравнительно молода: ее возникновение относят к 1892 году, когда один из оригинальнейших биологов своего времени — двоюродный брат Чарльза Дарвина — сэр Френсис Гальтон выпустил свой теперь уже классический труд о пальцевых отпечатках. Этот сэр запомнился ещё в науке тем, что ввёл термин «евгеника».
Дата эта, впрочем, почти условна. Еще с начала XVII века в трудах весьма авторитетных анатомов уже встречаются описания дерматоглифических узоров, а в начале XIX века появляется фундаментальная классификация пальцевых узоров, созданная знаменитым чешским исследователем Яном Пуркине.
Позднее она была использована предприимчивым Гальтоном, а затем и авторами самой на сегодняшний день распространенной классификации — американцами Х. Камминсом и Ч. Мидло.
Но в далёком 1880 году Г. Фулдс и В. Гершель опубликовали в авторитетном английском научном журнале «Naturе» свои результаты исследований, касающиеся способа получения пальцевых оттисков и основ идентификации. Один из них даже предложил Скотланд-Ярду использовать это открытие, но метод был вначале отвергнут. Тем не менее именно с того времени ведет свою историю дактилоскопия, которая является прикладной частью дерматоглифики и широко применяется сегодня не только в криминалистике.
Но основателем дактилоскопического метода регистрации всё-таки считается счастливчик Гальтон, который обширными и основательными исследованиями в своей лаборатории утвердил основы дактилоскопии и классифицировал пальцевые отпечатки.
Как метод регистрации дактилоскопия впервые была введена в Англии в 1894 году. В России ее стали применять с 1907 года.
В основе метода лежат такие свойства папиллярных линий, как их неизменяемость и строгая индивидуальность. Чем больше нервных окончаний на данном участке кожи, тем, очевидно, больше осязательная чувствительность. Между осязательной чувствительностью и изогнутостью папиллярных линий существует непосредственная связь. Наукой установлено, что кожные узоры на руках человека остаются постоянными в течение всей его жизни, они восстанавливаются после травм, ожогов I и II степени. При ожогах III степени на коже остаются рубцы, но и они принимают характерный, строго индивидуальный рисунок.
Можно ли встретить двух людей с одинаковым рисунком папиллярных линий? Теоретически — да, практически — нет. По вычислениям Гальтона, возможны 64 миллиарда различных узоров на подушечках пальцев. Итак, надо подождать 4 660 337 веков, чтобы встретить двух людей с одинаковыми отпечатками всех пальцев.
Но, оказывается, бывают люди с полным отсутствием папиллярных линий! В Бразилии видели в 1925 году одного португальского коммерсанта 34 лет, у которого по всей поверхности ладони папиллярные линии отсутствовали полностью. Этот случай не единственный. У шведского инженера Андреаса Даниельсона и его дочери Мари на пальцах рук тоже нет папиллярных линий, в то время как у других родственников Даниельсона папиллярные узоры имеются. Такого рода аномалии встречаются крайне редко.
Дактилоскопия и Шерлок Холмс
Ни в одном из рассказов Конан Дойла знаменитый английский сыщик не пользуется методом дактилоскопии. Между тем все свои подвиги Шерлок Холмс совершает на рубеже XIX−XX веков. Если верить «Этюду в багровых тонах», то доктор Ватсон и Шерлок Холмс встретились около 1881 года. Это было как раз то время, когда в печати появились классические работы по дактилоскопии и метод идентификации по отпечаткам пальцев получил всеобщее признание.
Конан Дойл, занимавшийся в Эдинбурге судебной медициной, а вслед за ним и его литературный герой не знать об этом не могли. И они знали. В рассказе «Подрядчик из Норвуда» Шерлок Холмс обнаруживает подделку пальцевого отпечатка! Правда, на этом дружба знаменитого сыщика с дактилоскопией заканчивается. И он предпочел разгадывать загадки, не прибегая к помощи дактилоскопии. Почему? Ответа на этот вопрос нет… И в этой связи можно только строить догадки.
А другой известный писатель использовал в сюжете своего произведения как раз дактилоскопию. Это Марк Твен. Вот цитата из его рассказа «Простофиля Вилсон»:
«Каждый человек сохраняет неизменными на всю жизнь, от колыбели до могилы, некоторые физические приметы, благодаря которым он может быть в любую минуту опознан, причем без малейшего сомнения. Эти приметы являются, так сказать, его подписью, его физиологическим автографом, и этот автограф не может быть ни подделан, ни изменен, ни спрятан, ни лишен четкости под влиянием времени».