Естественно, журналистское любопытство не оставило меня в стороне от этого события. И я решила сменить профессию: попробовать себя в качестве участника массовки.
Чтобы попасть на съемочную площадку, я, как и полагается, подала заявку на участие, предоставив все свои данные и фото (не только на себя, но и на свою шестилетнюю дочурку). Узнала о наборе массовки, как и многие, из газеты. Любопытно, что в столице устроители кино массовку не ищут. Люди сами звонят на студию и присылают свои фотографии. Там для массовых сцен в основном требуются молодые привлекательные лица, чтобы, к примеру, изобразить тусовку на танцполе.
Через несколько дней мне позвонили: «Завтра мы ждем вас на вокзале в семь утра. Съемки будут идти 12 часов. Гонорар съемочного дня — 200 рублей. Форма одежды — повседневная».
В семь с небольшим заспанная массовка уже топталась на ступеньках вокзала, но съемочной группы почему-то еще не было. Она начала подтягиваться часам к восьми. Как оказалось потом, общий сбор перенесли на более позднее время, так как вчерашние съемки закончились к одиннадцати вечера, и обзванивать массовку было уже поздно.
Работавшие с нами администраторы сразу предупредили: «Никаких фотографий, никаких контактов со звездами (личное пространство артиста неприкосновенно, он живой человек, тоже устает). Выносить какую-либо информацию за пределы съемочной площадки строго запрещено!» Задача для журналиста практически невыполнимая. Да простят меня организаторы съемок! Поэтому из пятидесяти человек массовки мне, наверное, было сложнее всех, ведь пришлось работать на два фронта.
— В киносъемках, конечно, есть некоторая романтика, но не думайте, что это сплошное развлечение, — собрав вокруг себя плотное кольцо массовки, разъясняла нам бригадир массовки. — Это нудный и долгий процесс, тяжелая и изматывающая работа ради нескольких удачных дублей.
— Просьба без предупреждения никуда с территории вокзала не расходиться, так как в любой момент вы можете понадобиться режиссеру. Вас могут снимать лишь час и отпустить, а могут использовать 12 часов кряду.
Из ее же ценных указаний я узнала, что на съемки не рекомендуется надевать белое и блестящее — оно бликует; черное, — оно проваливается. Ни в коем случае нельзя смотреть в камеру. Вести себя в кадре естественно.
— Всех мужчин из массовки просят выйти на перрон! — обратился к нам наш администратор.
— На эпизод будут отбирать, наверное, — пронесся шепот по толпе.
Вслед за мужчинами на перрон рванули и зеваки.
Высокий бородач кавказской наружности выстроил претендентов в линеечку и, подходя к каждому, предлагал произнести одну и ту же фразу: «Что? Жених что ли? Со свадьбы сбежал?» Таким образом, худшие постепенно отсеивались, а лучшие, по его мнению, продолжали показывать свои актерские способности до тех пор, пока не был выбран один. Счастливчику предстояло работать в эпизоде с Константином Хабенским. И, по слухам, его гонорар составил не 200 «ре», как у массовки, а 6 тысяч рублей. К слову, сколько получает за свой рабочий день Константин Хабенский, понятное дело, никто не скажет, а вот затраты одного съемочного дня от нас не скрыли — ни много ни мало, а 50 тысяч долларов.
Любопытствующих на перроне становилось все больше. Увидев, как работает бородач, народ ахнул: «Да это же сам Бекмамбетов!» Но ошибся. На самом деле Тимур Бекмамбетов давно уже не снимает свои фильмы, а продюсирует. Съемочным процессом руководил Лео Габриадзе — «скрипач» из фильма «Кин-дза-дза!».
Сначала полосатая лента отделяла от зевак лишь перрон, потом ее передвинули на уровень здания вокзала, ну, а затем и вовсе обмотали ею всё, кроме привокзальной площади. Этот пятачок да фойе вокзала и стали нашим пристанищем до конца съемочного дня.
А в это время на перроне уже в который раз Константин Хабенский в костюме жениха догонял поезд и запрыгивал в последний вагон. Где, по всей видимости, и встречал его отрепетированной фразой наш счастливчик из массовки.
Когда дубли с Хабенским закончились и ему наконец-то дали передохнуть, за поездом побежал Алексей Булдаков. При полном параде, в генеральской форме он несся по перрону, размахивая вслед удаляющемуся поезду офицерской фуражкой и что-то недовольно выкрикивая вдогонку.
Мы сбились со счета, подсчитывая количество дублей. И сочувственно обсуждали между собой: «Какая же должна быть физическая подготовка и выносливость, чтобы проделывать такое?!»