Все было — «как у людей». Если не ошибаюсь в своих скромных конклюзиях, именно так звучит сегодня чаяние масс: «Чтобы все — как у людей!». А у людей: квартира в центре, дача на периферии, машина «Опель», жена в шубе, детки в институте. И православные праздники. Все — как у людей.
Даже у знакомых мне азербайджанцев — и то, «как у людей»: «Христос воскрес», сало и водка. Вот какая сила христианской веры!
В этот светлый день с утра раздаются телефонные звонки. «Христос воскрес! Желаю вам счастья, здоровья и побольше денег!» — то и дело раздается тут и там. Так и хочется такого «верующего» стукнуть по пустой голове, чтобы опомнился. Это не Новый год, олух царя небесного! Какое счастье, какие деньги?!
— Ты куличи и яйца «свинтить» — как здесь говорят — идешь? — интересуется моя коллега.
— Нет, не иду. Я в чудодейственную воду из-под крана, «освященную» жирным батюшкой, приехавшим на внедорожнике, не верю — начинаю я раздражаться.
— А в церковь пойдешь?
— Чтобы давиться в толпе «верующих», слышать шипение бабушек и чувствовать нетерпение и раздражении «своего ближнего»? Упаси меня Бог.
Вижу недоумение на лице вопрошавшего. Словно я нехристь какая. Еретик.
Погань.
— А вы пост держали, уважаемая? — не в силах сдержать я своей язвы, обращаюсь к ней. — Мысли свои от алчных помыслов очистили? Страждущим и нуждающимся, хотя бы на время Великого Поста, помогали? Рот свой от брани закрывать старались? Ближних своих не судили? (Так чего ж вы лезете со своим свиным рылом — так и хочется ей бросить, но во время удерживаюсь).
Нет, пост вы не держали, все это время сплетничали о своих коллегах, осуждали других, все ваши «нерабочие» мысли устремлялись лишь на то, где взять денег для того, чтобы закончить евроремонт и купить себе и своим чадам обновку по весне, заменить старый мобильный телефон, потому что вышел из моды, на новый, сделать прическу, потому что придут гости, чем бы удивить из блюд их же, помириться с любовником, выплатить кредит, а в последние два дня вы, вдруг, «уверовали», вспомнили о Воскресении Спасителя Иисуса Христа, потому что вам об этом напомнили по телевизору, и теперь вы вся такая набожная-набожная, черт вас побери!
Вы наверняка высоко думали о божественном тогда, когда я, безбожник и крамольник, принес старые туфли и клал их в свой шкафчик, и вы, сгоравшая от любопытства, поинтересовались, что я это там делаю. И когда я ответил: «Это я для того бездомного сумасшедшего старика, что каждое утро стоит под нашими окнами», — вы презрительно, с неудовольствием, выпятили нижнюю губку, словно это были ваши башмаки, а не мои, а потом долго рассуждали на тему «бомжей и пьяниц», всячески выказывая свое высокое христианское «фи». От своего чистоплюйского «фи» вы не могли удержаться и всякий раз, когда я носил ему бутерброды или покупал сигареты, как и многие другие, «благорожденные» и гладкодушные.
И когда мы вместе шли мимо молодого бедолаги, валяющегося на сырой земле, как мешок с тряпьем, рядом с остановкой, на которой толпилось человек пятьдесят и ни у одного «верующего» не нашлось времени и достаточной веры, чтобы поднять его с грязного бетона и усадить на скамейку, вы потащили меня за рукав, когда я кинулся поднимать этот мешок, потому что вам не хотелось испачкать о грязного бродягу свое чистоплюйское реноме — вдруг вас увидят знакомые!
И когда я давал вам адрес детского дома, куда нужно было отвезти ненужные вам вещи, «которых у вас было полдома», как вы неоднократно говорили, вы вдруг срочно засобирались домой, а когда я повторил свое предложение, вы, защищаясь, словно я тигром нападал на вас, бросили мне «Пускай государство помогает», и побежали скорехонько по магазинам.
Зато теперь вы печете куличи, варите яйца и идете в церковь, ни черта не соображая, зачем вообще вы все это делаете! «Все делают» — ваш самый сильный аргумент. А после вы втиснетесь всей своей набожной тушей за праздничный стол, чтобы предаться пьянству и чревоугодию, «потому что Господь велел»!
Да знаете ли вы, что я, упоминающий черта через каждые два слова, принципиально не ходящий в этот день в церковь, не ублажающий свой живот и свое мещанское эго, в тысячу раз больший верующий, чем вы, со всеми своими «христианскими традициями» — яйцами, куличами и пожеланиями счастья и денег, в коих вы ни черта не смыслите! И к черту ложную скромность!
Давайте будем откровенны. Пасха — еще один повод для русского человека, чтобы напиться и наесться, не пойти на работу, предаться празднеству и безделью. Как Новый год или День святого Валентина. Без разницы.
На работе я опросил десять человек относительно праздника и его ритуала. Пятеро из них с легкостью вспомнили, что это Воскресение Господне. Пятеро затруднились дать убедительный ответ или дали его неуверенно. Второй вопрос о традиции покраски яиц и выпечки куличей ввел девятерых в глубокий ступор. Один дал правильный ответ. На мой вопрос относительно происхождения слова «Пасха» ответа не дал никто. То же — о еврейской, первоначальной Пасхе. Резюме: многие из нас сами не знают, что празднуют. Но празднуют. Праздник ради праздника.
И это, принимая во внимание тот факт, что Пасха, наряду с Рождеством, — два самых главных христианских праздника. Что уж там говорить о Сретении, Преображении и Успении, которые многие из нас «отмечают», но ни рожна не понимают, что они «отмечают»? А был бы повод!
Двое моих знакомых в прошлом году пошли в ближайший прилесок и наломали там две охапки «котиков». Принесли домой и поставили в вазы. «А для чего?» — спрашиваю. А в ответ «ме» и «бе». «Так принято».
Другие тащат домой болотный аир, листья клена и еще какую-то зелень. Понимаю, традиция. Но ее, раз вы ей следуете, хотя бы, неплохо было знать, а не бездумно уподобляться всем, «кто так делает».
Давно сделанное наблюдение: как правило, те, кто, за неделю до Пасхи начинает обсуждать походы в церковь, освещение яиц и куличей, пасхальное меню и культурную программу отдыха и развлечений на этот день, больше всего пекутся о внешней стороне, и меньше всего знакомы с истинным смыслом этого христианского праздника.
Уже с десяти утра по округе разносится аромат мяса на углях. В магазине радостные помятые лица, поздравляющие продавщицу, друг друга и кого-то по телефону.
Сегодня, в Светлый Праздник Воскресения Христова, часам к пяти, ко мне припрутся пьяные соседи и будут радостно и нудно поздравлять меня, словно это не Иисус воскрес, а я. Я буду долго и раздраженно объяснять, что я занят, и что я не пью и что у меня дела, а они будут долго и нудно удивляться. Потом, вернувшись к себе, они радостно нажрутся еще больше, им станет совсем хорошо, и они вообще перестанут соображать, что они празднуют.
Другой сосед, — «я в бога не верю, все это церковный обман» — будет соловьиным голосом поздравлять меня по телефону, звать к себе и снова долго удивляться тому, «как это я один, да еще и не пью». Он начнет меня жалеть, пожелает мне снова сойтись с бывшей женой, потом еще с кем-нибудь, потом пообещает познакомить с «одной знакомой». А когда я заикнусь о том, что «вы же не верующий, так какого…», он на следующий день пройдет мимо, даже не поздоровавшись, словно я обидел его в его самых лучших чувствах.
До вечера на моем телефоне будут раздаваться звонки с поздравлениями и пожеланиями тех же здоровья, счастья и денег, и я буду злиться все больше и больше от этой общепринятой глупости.
До ночи народ будет пить и есть. Орать песни. Драться. Мириться. Обоссыт и облюет фонарные столбы и автобусные остановки. Во славу божью. Аминь…
«Согласно благочестию первых христиан, на VI Вселенском Соборе постановлено для верных: от святого дня воскресения Христа Бога нашего до недели новыя (Фомины), во всю седмицу верные должны во святых церквах непрестанно упражнятися во псалмех и пениих и песнех духовных, радуяся и торжествуя во Христе, и чтению Божественных писания внимая и святыми Тайнами наслаждайся. Ибо таким образом со Христом и мы купно воскреснем и вознесемся. Того ради отнюдь в реченные дни не бывает конское ристалище, или иное народное зрелище».