Многие считают бомжей тунеядцами, нахлебниками и, если уж не потенциальным источником опасности, то неприятностей и неудобств — наверняка. А между тем помятые личности хлеб свой добывают трудом. Трудом, заниматься которым остальным согражданам как-то не с руки, но, увы, востребованным нашим обществом.
Одна моя ушлая знакомая-предпринимательница как-то устроилась дворником в надежде на доступ к служебной жилплощади. Работать с метлой в руках, конечно же, она не собиралась. Но организовала настоящий кооператив по уборке двора.
Каждое утро появления «хозяйки» на закрепленной территории дожидались несколько страждущих. Иногда бомжи тут же получали небольшую дозу утренней опохмелки, но чаще процедура отодвигалась на какое-то время, необходимое для получения задания по уборке двора и его выполнение. Особо отличившимся порой доставалось не только натуральное, но и денежное вознаграждение. По словам знакомой рабочая сила обходилась ей «дорого», дворницкой зарплаты хватало впритык, а то и свои доплачивать приходилось. Но цель, в конце концов, была достигнута.
Впрочем, милицейские репортажи о жизни российской столицы дают основания усомниться в истинности утверждений «директорши двора». Не так давно сообщалось об уголовном деле, фигуранты которого использовали рабский труд. Официальные зарплаты, зафиксированные в ведомостях, шли не только на оплату уборки, но и на выплату вознаграждений «за представительские услуги» подставным лицам, в основном родственникам махинаторов. Кое-кто из них даже числился в передовиках и делился опытом успешной уборки на совещаниях и семинарах.
Еще одна «отрасль экономики», традиционно обеспечивающая стабильную занятость бомжей — сбор вторсырья. На крупных и мини рынках всегда найдутся картонные коробки и прочая макулатура, в скверах и парках — пивные банки и бутылки. Такие «хлебные места» позволяют бомжу «жить по человечески» и пить вино «в приличном баре».
Одна беда — высокая конкуренция, приводящая к регулярным разборкам, драматическим и кровавым. Выживают сильнейшие, остальные снуют по дворовым мусоркам. Оказывается, добропорядочные члены общества и здесь не упускают свой шанс. Чтобы получить доступ к контейнерам, запертым в подсобках под мусоропроводами надо «проставиться» дворнику, который может позволить «на полметра вглубь искать, только деликатно, не разбрасывая хлам по сторонам».
Иногда можно услышать мнение, дескать, на вторсырье можно хорошо заработать, если только не пить. Ну что же, не пить — это правильно, по поводу заработков — считайте сами.
На одном из форумов, где общаются предприниматели занятые сбором и переработкой вторсырья есть сведения о ценах, которые платят перерабатывающие предприятия. Тонна смятых ПЭТ-бутылок стоит 9−12 тысяч рублей, стекольный бой — до полутора тысяч за тонну, алюминиевые пивные банки примерно по такой же цене, как и битое стекло.
Естественно, это цены для хозяев приемных пунктов, тому же, кто наматывает километры по городским дворам достается значительно меньше. Цены разнятся по регионам, не постоянны и колеблются в зависимости от потребностей экономики. Кризис больно бьет по миллионерам, каково же в самом низу экономической пирамиды? Бомжи не читают газет и не слушают выступлений президента, но если растут цены на макулатуру — «значит, кризис того, на спад пошел».
Тонна пластиковых бутылок, это много или мало? По нормативам в один кубометр для перевозки их прессуют 200 тысяч штук, а весит такой кубик всего лишь 38 килограммов. Алюминиевая пивная банка весит 16−18 граммов (в зависимости от объема), на тонну их надо собрать почти 60 тысяч штук. Удивительно ли, что при таких соотношениях цен и трудозатрат сбором мусора согласна заниматься лишь самая обездоленная часть нашего общества?
Мы сторонимся бомжей, они раздражают и портят настроение. Но сможем ли мы выжить без них, не утонув в собственном мусоре?
Успехов.