Острова в акватории Белого, самого южного из всех морей Северного Ледовитого океана. Архипелаг из шести крупных и более ста мелких островов с очень богатой и интересной историей.
Именно здесь, в ста шестидесяти пяти километрах от Полярного круга, когда-то был один из богатейших монастырей России. После Троице-Сергиевой Лавры и Валаама — третий. Но в отличие от первых двух — не блатной.
Что такое Лавра? Придворный монастырь московской царской семьи. То же самое, примерно, и Валаам. Только когда царь-батюшка в Питер перебрался.
А Соловки всегда жили по экономике. Всё Беломорье было в собственности Соловецкого монастыря. И рыбные тони, и соляные промыслы, и добыча морского зверя, и… Жемчуг — и тот, весь был — Соловецкий. Правда, как по Екатерининской секуляризации всё отняли, не зачах монастырь и на бюджетно-царские подачки не позарился. Как сейчас говорят — грамотный менеджмент. По-современному — туризм, по-старорежимному — паломничество.
Но главное богатство монастыря всё-таки заключалось не в соли, рыбе или морском звере. Оно было в людях. И речь идёт не только о преподобных Германе и Зосиме, в 1436 году основавших на острове Спасо-Преображенский монастырь. Или об игумене Филиппе Колычеве, при котором, во второй половине XVI века, наступило время бурного развития обители, когда один за другим строятся величественные храмы, крупные хозяйственные и инженерные сооружения: водяные мельницы, садки для хранения ценных пород рыб, каменная гавань с доками, использующими приливно-отливные течения Белого моря.
Суровый климат и скудная северная земля не только не способствовали развитию земледелия, они просто не позволяли выжить в одиночку. Люди, которые потихоньку стали объединяться вокруг Германа и Зосимы, стали единомышленниками Филиппа, обладали редким личным мужеством и практическим умом. И эти человеческие качества стали отличительной чертой соловецкой братии на многие века.
Так, побывавший на Соловках в начале 70-х годов позапрошлого века писатель и путешественник В.И. Немирович-Данченко отмечал, что для понимания характера обители необходимо увидеть ее представителей в характерной для них обстановке. Соловчанина, например, нужно наблюдать во время шторма на палубе монастырского судна или весеннего промысла морского зверя на крутящихся среди волн льдинах; соловецкие монахи, предоставленные сами себе, даже головной убор носят не по-консисторски установленному образцу, а заломив набекрень!
И эта сила духа и мужество людей, основавших, строивших и хранивших Соловки, на мой взгляд, главная составляющая притягательности островов. Эти человеческие качества не уходят вместе с людьми, бывшими их носителями. Они остаются и впитываются в землю, постройки и сооружения. И эта сила начинает ощущаться еще на подходе к архипелагу, когда возникает непреодолимое желание не только прикоснуться, но и капелькой какой впитать в себя, чтобы стать… Стать пусть и не такими, как они, но хотя бы близкими к ним…
Это первое и, наверное, основное. Но не единственное.
Не надо забывать о том отношении, которое всегда было на Руси к сирым, убогим, обиженным властью. А от нашей бывшей родной советской власти монастырь пострадал больше всех.
В начале коллективизации Помгол… Была такая Центральная комиссия помощи голодающим, которых, после сильного неурожая 1921-го года и неоспоримых успехов в раскулачивании крестьянско-сельской буржуазии, в стране было очень и очень много. Десятки миллионов… Особенно в Поволжье.
Вот этот самый Помгол практически все оклады, что в монастырском иконостасе и ризнице были, переплавил, предварительно камушки драгоценные из них повыковыривав. Запад-то требовал, чтоб за зерно полновесным серебром и золотом расплачивались. В слитках… Ну, на худой конец тем, что из того злата-серебра понавыковыривали…
И потому на Соловках православных святынь почти не осталось.
Святынь не осталось, а святость — сохранилась. И это не парадокс. Потому что остров и расположенный на нём монастырь — это не только и не столько религиозная святыня, сколько общенациональная ценность. Место, где сразу чувствуешь — вот она, История. Наши корни. Которые крепко держат нас в родной земле и позволяют надеяться, что всё хорошее, чего мы неосознанно ждём и о чём надеемся — ещё будет.
Тот, кто не знает своего прошлого, не имеет будущего. А здесь, на этих суровых приполярных островах мы — познаём своё прошлое. И, значит, имеем будущее.
Это не может не притягивать…
Соловки — это свой, особый мир. Русский Север.
Причем мир, отличный от материкового. Ну, типа, как Япония, или Великобритания. Территориально — да, Азия, Европа, но… Совсем не та Европа-Азия, что на материке.
Чтобы рассказывать про этот мир, надо его знать. И знать даже не так, как те же самые учёные, которые ещё толкутся там. Приехали на летний сезон, а закончился он — снялись и уехали. А надо бы пожить там и лето, и зиму… И не одну. В дождь, туман, снег и зной летний.
Чтобы знать то, о чём поёшь…
Знать своё прошлое, настоящее и, может, каким-то верхним чутьём предвидеть будущее.
* * *
А мы что?..
С Беломорска по Белому морю со знакомыми ребятами из Карелрыбфлота на их траулере до островов и обратно дольше шли, чем на самом острове были. Да и были-то только на одном, Большом Соловецком, острове. Ни на Анзерский, ни на Муксалму, ни на Заячьи — не ходили. Ну, Большой и Малый Кузова по левому борту туда и по правому, когда обратно шли, оставили.
Шли после шторма.
Зыбь небольшая, тучи, чуть ли не гребешки волн краем сизым цепляют, и, плывущие острова оторвавшихся ото дна водорослей, — то справа, то слева по борту…
Нет, сходили хорошо, но ощущения и впечатления — они внутри, как их на белый свет вытащить и словами описать?..
Может, стоит самим сходить морем к островам? Посмотреть… А что это за жемчужинка такая, в ста шестидесяти пяти километрах от Полярного круга?.. На том самом Белом море, которое ничем не хуже Красного. И…
Может, прежде чем ехать куда в чужедальнюю сторону, стоит сделать крюк небольшой и завернуть вот сюда? Чтобы пусть и самым краюшком, на минутку какую, но прикоснуться к своей Истории и почувствовать.
Почувствовать, что мы — русские. И вдохнуть в себя эту северную красоту, поэтика которой, стоит увидеть её только раз, больше не отпустит. Никогда и ни за что.
Может, и в этом тоже какая притягательность Соловков?..
_________________________
В качестве иллюстраций к тексту статьи использованы фотографии