Однако неужели же счастье — категория столь расплывчатая, что в этом вопросе невозможно вывести никаких закономерностей? Оказывается, до некоторой степени все же возможно. А ответ уравнения будет меняться в зависимости от одной ключевой переменной — от так называемого «типа жизненного мира», который у разных людей довольно сильно отличается, но все же и имеет нечто общее в своей сущности.
Итак, самое легкое, быстрое и простое счастье — у маленьких детей. Все, что доставляет удовольствие, дарит и ощущения счастья. В каком еще возрасте мы можем быть такими счастливыми от сущей ерунды (на взгляд серьезных взрослых)?
Однако существуют люди, которые остаются детьми на всю жизнь — в плане взросления души. Они до старости сохраняют «простейший» тип жизненного мира. Внутренний их мир — примитивен, внешний (объективная реальность вокруг него) — воспринимается тоже очень простым, поскольку и потребности, и душевные движения сведены к минимуму. Центральным принципом существования (как и у ребенка) у такого человека является принцип удовольствия и удовлетворения потребностей. А поскольку потребности тоже просты: «Поели — теперь можно и поспать… Поспали — теперь можно и поесть…», то жизнь действительно представляется штукой несложной.
Встречается такое миропонимание преимущественно у людей с нарушенной психикой и умственной отсталостью. Хотя бывает подобное отношение к жизни и у совершенно, казалось бы, психически здоровых: их особенностью является лишь крайний инфантилизм и ограниченность ума (вспомним столь распространенный типаж Эллочки-людоедки, созданный гением Ильфа и Петрова). Если окружающие исправно удовлетворяют все его желания, то человек так и проживет — растением — до самой смерти. И что парадоксально — проживет совершенно счастливым! Итак, для таких людей единственным условием счастья является удовлетворение их примитивных потребностей: «Наше счастье постоянно — жуй кокосы, ешь бананы», — только и всего!
На следующей ступеньке находятся люди, имеющие внутренне простой и внешне сложный мир. Иллюстрацией для понимания, что же это такое, служат состояния, когда какая-либо потребность доминирует настолько, что все остальное, весь мир, в котором человек живет, ею затмевается.
Такова жизнь у наркоманов и у алкоголиков, уже достаточно разрушивших свою личность: их «внутреннее содержание» скукоживается до размеров булавочной головки под давлением одной-единственной поначалу психологической, а потом уже и физиологической потребности, достижению которой подчинены все силы… А поскольку удовлетворить свои потребности не так-то просто: постоянно нужны деньги, общество презирает, близкие пилят, правоохранительные органы все привлекают и привлекают — то реальность кажется им тяжкой. И тем сильнее кажется необходимость от нее сбежать…
Следовательно, все, что нужно для счастья этим людям — это устранение сложностей бренного нашего мира: чтоб выпивка или наркотики регулярно поступали в организм, ну и на мозги никто не капал. В моменты, когда подобный баланс достигнут, они испытывают полнейшее, феерическое счастье, недоступное, по их утверждению, «простым смертным». Минус этого счастья лишь в том, что очень уж оно недолгое — как и их жизнь.
На следующей ступеньке находится практически все остальное человечество — это обычные, «нормальные» люди, обладающие достаточно развитым и сложным внутренним миром, одиноко живущие в мире внешних трудностей и проблем. Здесь все как в фильме «Гараж»: «У верблюда два горба, потому что жизнь — борьба…» Борьба с миром, борьба с собой, самосовершенствование, совершенствование мира… Всегда есть чем заняться! Казалось бы, ну что нужно для счастья: всего-то обеспеченный, стабильный быт и возможность удовлетворять интеллектуальные и духовные интересы.
Но, что интересно, как только устраняются одни помехи и проблемы, разумные и духовно развитые люди тут же придумывают себе новые. Как говорится, человек создает себе трудности для того, чтобы с гордостью их преодолевать! Кстати, парадоксально: если создать для таких людей общество, в котором все же найдутся возможности удовлетворять абсолютно все потребности — получается довольно страшная картина. Кто читал роман Стругацких «Хищные вещи века», тот меня поймет.
Однако, к счастью для человечества, есть и четвертая ступень: люди, у которых внутренний мир сложен, но внешний — воспринимается простым, он упрощен ими самими же — по принципу ценности происходящего. Для человека трудности мира становятся незначимыми, если подчинены чему-то очень важному для него.
Поясню на примере: если лошадь выпускают в ночное одну — ее легко загрызут волки. Если она будет с жеребенком — она, как правило, отобьет и себя, и детеныша от хищников. Инстинкта сохранения собственной жизни (тоже мощного) все же бывает недостаточно, а вот если опасность грозит тому, кого мы ценим выше себя — все мобилизуется: и ресурсы психики, и ресурсы организма… Все работает в максимально возможном, предельном режиме — причем без особого контроля разума… Аналогично действует и ведет себя и человек, если вся жизнь его подчинена чему-то чрезвычайно для него значимому: увлечению, делу жизни, любви, идее…
Счастье для таких людей заключается в том, чтобы не просто «самореализоваться», здесь дело не в личных амбициях, а в самом этом любимом деле, в том, чтобы просто его делать. Хоть камни с неба — такой человек просто не обратит на них особого внимания (ну во всяком случае, найдет способ решить проблему, а не будет стонать по поводу трудностей — и пойдет дальше, к цели). Он счастлив, когда делает дело своей жизни: творит… познаёт… любит… защищает… Способны на это, увы, не все. Но тот факт, что некоторые все же способны, делает человечество чище и лучше.
В психологии это называется «сущностный жизненный мир» — когда в любом явлении, в любом душевном движении человек видит и ценит самую их суть. Это выражается формулой «быть самим собой и в согласии с миром». Для человека незначимо все то, что не соответствует духовно-нравственным ценностям, поэтому окружающий его мир для него гораздо проще и дружественнее, чем у тех, кто заморачивается любой мелочью и кому любой пустяк может отравить жизнь. Не стоит считать таких людей умственно неполноцеными: они не отрекаются от проблем быта, безопасности и удовлетворения потребностей — они от них именно отрешаются, то есть мир воспринимают не сквозь их призму.
Проблемы решаются в порядке простого жизнеобеспечения, но быт не становится смыслом жизни. Значимо для таких людей другое, а все прочие проблемы они просто решают, не тратя на них много душевной энергии. Не самоустраняясь от них (потому что это было бы инфантильностью), а именно — не ставя во главу угла. Человек с таким жизненным миром увлечен делом своей жизни, идеями, любовью — именно потому, что это для него сущностно, важно, а не из соображений престижа, эгоизма, компенсации за что-то…
Такой человек живет легко и радостно, улыбаясь каждому дню. Уходит вся суета из души, и он смотрит на мир спокойными глазами, но не уподобляясь сфинксу: внутри наступает умиротворение, и в то же время он остаётся способным к активным действиям и к живому восприятию. Человек начинает ценить каждую секунду своего бытия, ценить не умом, а чувственно, наслаждаясь каждым мгновением жизни. И нет суеты, нет озабоченности, есть только радость от того, что тебе даровано такое чудо, как Жизнь.