У одной моей подруги сильно разболелось горло, и она решила отправиться в супермаркет прикупить микстуры от кашля. В каждом супермаркете в Англии имеются небольшие стеллажи с витаминами и сиропчиками от простуды. А так как она только недавно приехала на туманный Альбион, то разобраться с несколькими десятками бутылочек не смогла и решила обратиться за помощью к помощникам магазина.
Она подошла к группке продавцов, среди которых были молодые юноши, и на страшно ломаном английском заявила: «Excuse me, I need for cough!» (при произношении «for cough» получился «фокофф»). К тому же, последние два слова она произнесла громко и с ударением, акцентируя внимание на своем больном горле. Ребята стали безудержно смеяться над ней, подумав, что женщина явно не в себе и при этом сексуально озабочена. А она стоит рядом, оплеванная с головы до ног, понять ничего не может и только, как робот, повторяет: «I need фокофф!»
Второй аналогичный случай произошел с другой моей подругой, она работает в гостиничном бизнесе. Кто-то из официантов в тот день не вышел на работу, и ей было поручено проследить, чтобы все клиенты были удовлетворены полученным сервисом. Она вошла в обеденный зал и обнаружила, что одному посетителю забыли принести вилку и нож. Она стремительно помчалась на кухню, но нигде не могла найти этих одиозных столовых приборов, и громко спросила одного из официантов: «Where is the fork and knife?» (При быстром произношении это звучало так: «Where is the фокин knife?»). На что получила соответствующий ответ: «On фaкин table!»
Третий случай произошел с моей подругой, когда она ожидала свою сестру в гости и, ничего не подозревая, нахваливала по телефону один торговый центр под Лондоном «Blue Water» («Голубая вода», красивое название), где можно вкусно поесть. На русский манер это звучало следующим образом: «Когда приедешь к нам, то мы обязательно съездим в „Блювоту“ и отведаем там изысканных блюд!»
Четвертый случай произошел лично со мной в университете. Нам раздавали разноцветные буклеты для зачета, и мне не достался один листок синего цвета. На переменке я подошла к преподавателю, чтобы попросить недостающий листок: «Can I have the blue sheet?» (при произношении это звучало так: «Can I have the блушит?»). Учительница покраснела, не ожидая от меня таких слов, она поняла, что я сказала «булшит», и переспросила меня. Теперь я опасаюсь употреблять слово «sheet» — если произнести неправильно, коротко обрубив посередине, то получится именно второе его значение, не самое интеллигентное слово в университетских кругах. Лучше сказать «piece of paper», дабы избежать неприятных курьезов.
Пятый случай произошел со мной тоже сразу после того, как я приехала жить в Англию. Первый раз я решила попробовать на зуб хваленную английскую бесплатную медицину и отправилась на прием к терапевту, чтобы получить какое-нибудь легкое лекарство от сердца, типа валерьянки. Сидя на стуле рядом с врачом, я пыталась объяснить ему, что, когда выпью несколько чашек кофе, у меня появляются боли в грудном отделе.
Что меня поразило больше всего!.. Без всяких прослушиваний грудной клетки и ненужных измерений сердцебиения врач тут же выписал мне рецепт, по которому я купила огромную бутылку с белой густой жидкостью «heartburn». Удовлетворившись надписью (видимо, что-то «от сердца», ведь «heart» в начале), я тут же стала принимать микстуру три раза в день. Муж, увидев эту бутылку, долго смеялся. Оказывается, врач интерпретировал мои объяснения как проблемы с желудком и выписал мне обычное лекарство от изжоги.
Шестой такой курьезный случай: моя подруга мило и дружелюбно играет со своим двухлетним мальчиком, разбирая русскую матрешку на составляющие, и приговаривает: «А где же у матрешки Ванька-то?» Её английский муж сидит рядом, ничего не понимает по-русски и спрашивает: «Чему ты учишь нашего ребенка? Перестань материться! Ванка да ванка…» — сказал он на английский манер (англичане не могут произносить мягкие звуки, там где мы говорим мягкое «нь», они произносят твердое «н»). На что она, сразу не поняв, в чем, собственно, загвоздка, резко ответила: «Ничему такому осудительному я нашего сына не учу! Вот матрешка — она женского рода, а Ванька — мужского».
Седьмой случай — казус на уроке русского языка в Англии, произошедший с моей соседкой. Учительница на ломаном русском произносит слова и записывает их на доске, а ученики кричат с парт: «Мисс, а у вас лишняя заковырка в слове „шапка“ на первой букве „w“!» Учительница смотрит на доску и ничего не может понять. «Шапка» на английский манер написания — все тот же «ванка».
Восьмой случай произошел опять-таки со мной, когда мы отдыхали на острове Гаити и взяли однодневную экскурсию по тропическим необитаемым островам. Осознавая, что в окружении нас никто по-русски не понимает, я свободно разговаривала с дочерью о чем угодно, на русском языке, упоминая нашего гида, который вел экскурсию на хорошем английском языке. Мы сидели так близко к нему, что экскурсовод мог прекрасно слышать наш разговор.
«У нас такой хороший гид, так интересно рассказывает!» — радостно сказала я, пока мы ехали в автобусе. Моя дочь резко подпрыгнула и повернулась ко мне, пытаясь заткнуть мне рот: «Мама, не произноси это слово больше!» Она потянулась ко мне и шепнула на ухо: «Слово „гит“, как мы произносим с „т“ на конце, по-английски означает „нехороший человек, идиот“, так англичане частенько называют шотландцев из-за исторической неприязни друг к другу».
А если быстро произнести английское выражение: «Who are you?», знакомое нам еще с детства, то получится весьма резкое русское словечко. А слово «хорошо» можно произнести на английский манер как «horror show» (что означает «шоу ужасов»).
А как вам нравится фамилия нашего милого и сердобольного директора школы, где учится моя дочь, — мистер Мánder? Или такие английские имена, как «Дешево» и «Лук»?
Список можно продолжать до бесконечности. Так что за границей смотрите в оба, будьте внимательны и не попадайтесь на курьезную удочку! Надеюсь, на русский переводить английский мат не нужно.