Зимой здесь холодно и снежно. Летом знойно и влажно. Штат почти обанкротился. Кого ни встретишь на пути, все хором жалуются на высокие налоги, на не слишком толковую губернатора штата, жалуются, что автомобильные компании переводят свои фабрики и заводы в Мексику, Россию, Индию, Китай. Рабочие места тают, а американцы ух как любят работать! Но и не уезжают отсюда. То ли привыкли, то ли любят… Кто знает.
Я вот свою Кукуевку люблю, несмотря ни на что. Люблю за высокое и синее-синее небо, которого не видела в Прибалтике никогда. Едешь — и дух захватывает от такой высоты!
Люблю канадских гусей, прилетающих сюда на лето, нагло переходят они дорогу попарно, и наплевать им, что вы на работу опаздываете. Видите — знак стоит: «Осторожнее! Гусята!». Такие знаки по всему Мичигану стоят. Привыкли уже и мы, и гуси.
Люблю озера, окружающие штат с трех сторон. Огромное озеро Мичиган слева с высокими песчаными дюнами и виноградниками с крохотными винодельнями Black Star Farms, Chateau Chantal, Lemon Creek Winery, Fenn Valley, Peninsula Cellars, Raftshol Vineyard… Вина наши так хороши, что калифорнийские и французские отдыхают! С ранними заморозками виноградные гроздья замерзают и, отогретые уже, наполняются такими запахами… Ох, Боже мой. Лучше не рассказывать — просто немного глотнуть, совсем чуть-чуть. Ледяное вино так и надо, по капельке, и вдыхать аромат… Кто-то утверждал, что ледяное вино — это капля концентрированного рая — я верю, так и есть! Главное — не надо спешить, даже в рай…
Люблю озеро Superior на самом севере, глубокое, с настоящими морскими штормами зимой — сколько кораблей погубило, сколько вдов оставило… А летом — мирное, и такое нежно-обманчивое, розовое по утрам. То покроет пляж вполне балтийским белым песочечком, то завернется во фьорд, а то и просто отвесной каменной скалой отгородится. В разных местах разное это озеро. Но по праву оправдывает свое название — Великое.
Гурон и Эри уже справа — совсем рядом с моим домом. Приболотились с краю, невзрачные вроде. А вот зимой едешь на машине вдоль озера — и вода бирюзовая, как на Карибах. И гуднет большой трансатлантический пароход, защемит на душе…
Больше сотни маяков на берегах этих озер. Ни одного одинакового, все разные. У каждого своя судьба — какие еще живут и спасают, другие ушли в небытие, стоят заколоченные. Есть маяки-ресторанчики, маяки-гостиницы, маяки-музеи и просто маяки-дома, в которых живут обычные семьи.
А еще Мичиган — это зима! Ах, какая здесь замечательная зима! Как заметет иногда метель, наметет сугробы у двери дома, не высунуться! Тогда закрывают школы, на работу можно не ехать. Зато можно сидеть у огня, греться, варить чили и запивать хорошую книгу обжигающим кофе со сливками. Это наша зима, есть чем гордиться! Горячие мичиганские парни в клетчатых, фланелевых, красно-синих рубашках и без варежек выходят разгребать сугробы перед домом следующим утром. Нипочем нам такие снегопады!
На западной стороне горнолыжные курорты. Несмотря на то, что нет у нас своих гор, совсем нет. Но построили и катаются!
А вот северо-восток — это столица Рождества и Нового года. Крохотный городок Франкенмус, баварский уголок иммигрантской истории, становится просто меккой перед Рождественскими праздниками.
Одержимые Рождеством всего мира собираются здесь каждый год. Маленький Вавилон туристов вываливается каждые несколько минут из автобусов. Со счастливыми улыбками на лицах, со вспышками камер расходятся они по всему городу и растворяются в толпе таких же, только уже совсем ошалевших от духа Рождества. Растекаются по ресторанчикам, гостиницам, лавкам со сладостями. О, эти рождественские мятные карамельные палочки! Кто не пробовал — разве поймет? О, это печенье с немыслимыми орехами и шоколадом! Откусываешь — и на душе теплеет. О, этот свежеиспеченный, все еще горячий штрудель с яблоками и в помадке! Туристы теряются в рядах антикварных лавочек. Находятся рядом с жаровнями с каштанами и засахаренным арахисом в кулечках. И снова пропадают, и снова находятся…
Франкенмус! Огромный, несколько квадратных миль, наверное, магазин — стекло и тимбер (длинные круглые сосновые стволы), от потолка до пола увешанный новогодними украшениями, гирляндами, огоньками, ветками и алыми бархатными лентами. Украшения со всего света, из каждой страны. Русские Деды Морозы рядом с немецкими Крисами Кринглами, дутые стеклянные игрушки из Чехии рядом со шведскими гномами и норвежской Люсией в короне. Раскрашенные санки рядом с рядами красно-зеленых свечей для елок. Мили гирлянд с огоньками и без. Армии Щелкунчиков. Королевства гномов и бесчисленных Белоснежек. Рай стеклянных, бумажных, деревянных, жестяных — да каких угодно! — ангелов. Лес деревьев на любой вкус — всех мыслимых (и, поверьте мне, совершенно немыслимых) цветов и размеров. Стеклянные шарики из каждой страны, согретые дыханием губ стеклодува — почему такие холодные, каждый раз удивляюсь? Венки размером с крошечную брошку на платье… и до двух метров! Ветки еловые, сосновые, балм, ветки с красными и синими ягодами, ветки туи, еще какие-то немыслимые вечнозеленые и немного колючие, и над всем этим царит Mistletoe — омела! Кто бы знал, обычный кустик, паразитирующий на больших деревьях — и столько целующихся под ним. Ах, люблю тебя, Крис Крингл! Люблю поцелуй твоего праздника на румяных от мороза щеках!
Франкенмус! Горячий, свежевыжатый, и потому темный и душисто-терпкий яблочный сок со специями и шапочкой сливок. А на этой шапочке еще немного тертой корицы, и еще палочка корицы в кружке, так просто, для красоты, ну и чтобы было чем помешивать этот зимний сбитень. Запах такой, что лавочка с этим волшебным зельем не имеет даже вывески — и так находят!
Франкенмус! Катание на санках с лошадьми в красно-зеленых бархатных попонках и кокетливых шляпах с розой за ухом. Пусть даже роза не настоящая, а всего лишь шелковая! Зато как шляпка сдвинута лихо набекрень, и как потряхивают они черными гривами и лукаво поглядывают — Эх, прокачу!
Франкенмус! Рождественские вкусности повсюду. Ну куда уж без этого! Огромный «Сырный Дом» — два этажа сыра, мышиный рай. Продавщицы в баварских широких юбочках и молочно-белых блузках, утянутые в жилетики с вышивкой, заманивают крохотными кусочками сыра и крекеров на подносах. Сыр с голубикой, с апельсиновой коркой, козий с травами, овечий с розмарином, копченый, с маслянистой капелькой… Не надо об этом! Это только по праздникам можно вынести!
Франкенмусская зима мигает, переливается, звенит колокольчиками, отсвечивается в зеркалах отелей, вырывается ароматными клубами запахов из ресторанчиков и кофеен. И над всем этим, на крыше, уже приземлились санки Клауса и, конечно же, Рудольф, любимый олень в упряжке, с красным носом-лампочкой гордо бьет копытом по заснеженной крыше! Не удерживаюсь, начинаю напевать:
«Rudolph, the red-nosed reindeer
had a very shiny nose
and if you ever saw it
you would even say it glows».
Пожилая пара рядом со мной подхватывает, и все мы немного смущенно смеемся. Они уходят, дружно держась за руки и все еще напевая. Мы остаемся — Рудольф все еще кивает нам механической головой и помаргивает сияющим в сумерках носом. Привет, Рудольф, привет, Санта! С Рождеством и Новым годом!
23 ноября эта маленькая Бавария в Мичигане открывает фестиваль — рождественская музыка из каждого магазинчика и ресторана. Гирлянды бальзамического фира и свечи в каждом окне. Вечером на главной площади, конечно же, концерт. Скамейки на заснеженной улице (не забудьте горячий шоколад и теплый плед!), народ сидит, плотно прижавшись друг к другу — холодно, да и мест никогда не бывает достаточно. Свечка в прозрачном стаканчике, защищена от ветра, в руке у каждого. Не греет, только радует глаз и душу. И начинается, как обычно — с чтения рождественских историй, и стоят живые фигуры — Мадонна с младенцем в люльке и преклонившиеся вперед ними волхвы. Ах, они, оказывается, настоящие, и вправду живые! Легкий пар вырывается изо рта. На сцене поют рождественские гимны, и все сидящие и стоящие вокруг тоже подпевают, покачиваясь под музыку. Мы тоже…
И еду я домой уже глубокой ночью, напевая себе под нос:
On the twelfth day of Christmas (La-la-la-la-la-la)
my true love sent to mе…
Аааа-а-х! Это лучшая часть Рождества в Мичигане — поехать во Франкенмус и напитаться всеми запахами, звуками, зарядиться от елочных огоньков и вернуться домой, сесть у камина с кусочком штруделя из пекарни во Франкенмусе, обмакнуть его в горячий шоколад и знать — Кристмас рядом, уже слышны его колокольчики! Уже пролетел рождественский ангел и осыпал землю пухом со своих крыльев. Уже взошла над всеми нами рождественская Звезда!