Вот и в этот раз, я, действительно долго думая, куда же податься, решил прокатиться по местам боевой, если не славы, то уплывшей в густой туман бытия своей щенячьей молодости. Молодости, полной глупых надежд, закономерных и больных разочарований — по мало меняющимся белорусским городкам и закоулкам. Сначала в Лиду, а дальше в Сморгонь.
Лида — город районного значения в западной части Беларуси с населением чуть больше ста тысяч, город рыцарей и белорусского пивоварения. Рыцари и пиво — что может быть органичнее и романтичнее?
Я ранее уже бывал в Лиде, и мне понравилась прогулка по городу. Вроде и город, но не мегаполис с его суматохой. И вроде и большая деревня, но со всеми современными признаками городской жизни. Что может быть лучше симбиоза города и деревни, двух в одном?
Замечательная гостиница с признаками «советскости», скорее в их лучшем качестве, с душевностью и гостеприимством и невысокой стоимостью аккуратного номера, в самом центре у главной достопримечательности Лиды — Лидского, замечательного, но фальшивого замка. (Народу не нравится, народ возмущен таким эпитетом, но замок-то действительно фальшивый, только в конце ХХ века неоднократно достраиваемый и реконструи-ви-и-руемый — короче, как-то так.) Замка, где проводятся рыцарские турниры и выпиваются цистерны местного «Лидского пива».
С лучшими июньскими, в густых шевелюрах отгоревших каштанов и стройными, ракетообразными южно-украинскими тополями, видами парк, с его изящными мостиками и тенистыми аллеями. Улочки и переулочки, в тени и на солнце неохотно приходящего сюда лета, приглашающие погрезить и помечтать, расслабиться и на минуту улететь из этой земной юдоли, с их деревенскими домиками, греющимися на солнце котиками и щебечущими жаворонками и соловьями… Все неподдельно радовало самой чистой радостью, без примеси притворства и корысти.
Столовка-«дешевка» поблизости, где в противоречивых противно-восхитительных советских интерьерах, с таким же обслуживанием, можно пообедать за семь рублей (меньше 3 долларов). Со вкусом из жести выкованный Дон-Кихот у входа в местную бургерную, уже весь потертый и поддатый, видно, уже после неоднократного штурма своих мельниц, до кого, (не)-наконец, дошла вся напрасность ненужных никому геройств. Сам замок и лебединое озеро у его серых камней… Всё радовало и грустило одновременно. Всё радовало и печалило, время летело, время скользило, жизнь отлетала…
Взяв напрокат велосипед у местного приятного дедушки и быстро объездив эту самую Лиду, потужившись по привычке покритиковать тут и там — и мне это с успехом удалось. Полуосыпавшиеся, как некие греческие Давиды и Афродиты, гипсовые горнисты и девушки с веслом из пятидесятых в местном парке стояли на постаментах, покрашенных в сотый раз местной лидской краской с таким колхозным дурновкусием, присущим много чему в задушевной Беларуси, что я чуть не падал в возмущенном обмороке со своего велосипеда, проезжая мимо этой искусственной эклектики и фотографируя.
Но дело выправляли лето, погода, зелень и девушка-город Лида… А впереди меня ждала поездка в Сморгонь.