В моем австрийском Liegewagen-е cо мной произошел презабавный казус. Поскольку поезд был австрийский, а проводницы итальянскими, то это накладывало некоторые нюансы на наше взаимоприятное общение. Австрийская педантичность и итальянская расхристанность — что может быть необычнее?
Поутру, часов около 4:45, перед тем как прибыть по расписанию в Падую, я обнаружил, что поезд явно опаздывает и на «полных парусах» несется сквозь чернильную итальянскую ночь, в явной попытке нагнать время.
4:50, 5:00, затем 5:10, а мы все так же летим «на крыльях ночи» черт знает куда… Как назло, моя гугл-карта тоже растерялась и потерялась где-то еще в районе австрийского Клагенфурта в последний раз, когда я смотрел в нее, и теперь упрямо не желала перемещаться в сторону теплой Италии.
Меня одолевали смутные сомнения, что мы уже или проехали Падую, или мое путешествие по Европе проходит вовсе не в том направлении…
Кроме меня, в таком же непонятном ожидании был и мой ночной попутчик из Курдистана, как он представился, который не говорил ни по-немецки, ни по-английски, а только немного по-итальянски, на котором я говорил и понимал на уровне «бонджорно-грацие-ариведерчи» «атенционе, итальяно веро, рагацци».
Примерно в 5:20, не выдержав нервного напряжения, я отправился на поиски итальянской проводницы, которая пропала в неизвестном направлении после того, как гостеприимно кинула мне полотенце и набор белья.
Обнаружив ее спящей в соседнем купе, я возбужденно почти заорал что-то вроде: «Meine Guete, wo sind wir?! Was ist los, verdammt, verspaeten wir uns, oder?» Что можно перевести, как: «Черт подери, где мы сейчас, мы опаздываем, говори или я вырву тебе кадык, чертова язва!» Ну, или примерно как-то так.
На что та, едва продрав глаза и захлопав осоловелыми глазами, крякнула: «Keine Ahnung» (А черт его знает), — и побежала куда-то в сторону первого вагона.
Через пять минув, тыркнув в очередной раз свою гугл-карту, я, к своему облегчению, обнаружил, что геолокация заработала и мы всплыли в районе между Венецией и Падуей, до которой было еще примерно километров пять-десять.
Ощутив всю неимоверную радость бытия от такого чудесного прояснения, я выдохнул и уже через пять минут в почетном сопровождении проводницы, бормочущей какие-то извинения по поводу опоздания, сошел на богом благословенную итальянскую пыль на грязном перроне Падуи.
На востоке забрезжил восход. На перроне вокзала спали какие-то черномаз… чернолицые личности. В переходе громко ругались какие-то подозрительные черномаз… черноротые джулико-бандито.
«Ну и местечко, — подумалось. — Но от того и интереснее — это не чопорная правильная Вена. Да здравствуют приключения!» Не дожидаясь рассвета, по навигатору я зашагал в сторону своего отеля Tulip Inn.
В Падуе, несмотря на раннее утро, было гораздо теплее, чем вчера в Вене. И все другое. Все было меньше, уже и как-то уютнее.
Ощущение было, что я прибыл не в Северную Италию, а в какую Аравию. И действительно, в архитектуре, а также в ранних образах мимо проплывающих на велосипедах и в машинах падуйчан и падуйчанок угадывались явные восточные следы и отпечатки.
Вдоль дорог тянулись каналы с гондолообразными «пирогами» у мостов. За заборами росли магнолии с огромными белыми астроподобными соцветиями и раскидистые пальмы. На закрытых ставнях окон угадывалась арабская вязь…
О, это, черт подери, безусловно, одно из главных преимуществ безграничной Европы — почти мгновенное перенесение в пространстве в другие географические места и культуры! Удивительное чувство, клянусь Святым Януарием! Когда ты еще вчера был в такой чопорной, такой европейской и прохладной Вене, а сегодня — в такой восточной и теплой Италии. Мне даже захотелось зажестикулировать, как истинному «итальяно веро»!
В свой отель я прибыл около восьми утра. Меня угостили чашкой кофе и просили подождать до двенадцати, чтобы заселиться.
Я зарядил свой телефон, сходил в туалет и отбыл на поиски первых приключений на итальянской земле, несмотря на ранний час.
Палаццо делла-Раджоне и Прато-делла-Валле, фрески Джотто в капелле Скровеньи и фрески Альтикьеро и Аванци в капелле Сан-Феличе, капеллы Сан-Джорджио и Оветари — то, чем прежде всего известна Падуя. Слышите музыку в своих ушах?
Прежде всего я решил поглазеть на фрески Джотто — единственное имя, которое мне было до этого известно. Раза три я проходил по кругу через центр Падуи, втягивая голодными ноздрями запах итальянской пиццы из печи, а ушами — мелодичную итальянскую речь, прежде чем нашел эту Скровеньи.
Выстояв очередь, после того, как выслушали лекцию, меня и других, наконец, впустили в святую святых: капеллу Скровеньи с фресками самого Джотто. Ну, признаться, я с трудом выдержал до конца этот увлекательнейший визит, пытаясь найти в великих каляках-маляках великого Джотто великое искусство и великие смыслы.
Больше всего мне понравился Дьявол с рогами, пожирающий грешников. А остальное навевало скуку и сон. Ну, на то я и необразованный варвар — Porca miseria!
Вообще в Италии десятки или даже сотни городов — очаги и центры истории, искусства, моды, кулинарии и всего на свете. Здесь можно ехать наугад, вверх и вниз, налево и направо, но вы все равно упретесь в какой историческо-культурно-модно-кулинарный эпицентр, которому не одна сотня лет и который вас не оставит равнодушным.
В Падую, или Падову, как ее называют местные, я попал случайно: потому что не смог вовремя забронировать место в отеле в прекрасной Венеции. А в Венецию съездить хотя бы раз в жизни должен всякий.
Уже на следующее утро я купил билет из Падуи до Венеции и на комфортном итальянском поезде прибыл туда примерно полчаса спустя. И тут я впал в ступор…
Представьте вокзал, выход, к которому вас несет нескончаемый людской поток, вы приближаетесь… Вдалеке сияет яркое майское солнце. Вы выходите, делаете шаг-другой вниз по ступенькам — и тут перед вами распахивается море… и шелест волн о гранитные ступеньки, и крики чаек…
Именно бирюзовое, Средиземное море, прямо в десяти метрах от вокзала! И мосты, мосты, мосты… Соборы, соборы, соборы… Мечты и грезы… И дома, старинными, заплесневелыми стенами уходящие прямо в море…
Мамма мия, описать это состояние трудно — это надо видеть и чувствовать!
В Венеции я немало попетлял, прежде чем подобрался к венецианской святыне — Площади и Собору Святого Марка. Останавливался, чтобы перекусить пиццей и запить ее просекко, наблюдал за толпами туристов, шел налево и направо, кругами и снова назад… И наконец добрался.
Да, площадь Святого Марка и Собор Святого Марка, Дворец Дожей, Санкт-Марко — это потрясающая, окрыляющая красота, апогей изящного зодчества, красота и музыка в камне…
Еще Венеция — это Гранд-канал и Мост Вздохов, живописные гондолы, элегантно скользящие по узким каналам, Собор Санта-Мария-делла-Салюте, Собор Санта-Мария-Глориоза-деи-Фрари, Остров Сан-Джорджо-Маджоре и многое-многое другое.
В Венеции беспрецедентный концентрат высокого искусства и культурного наследия на квадратный земной и водный метр. Сгусток красоты и романтизма, которыми, кажется, пропитан и сам воздух Венеции.
Море, поданное к твоим ногам…
Однако толпы туристов в узких улочках и ограниченное пространство делают свое дело: спустя пару часов начинает не хватать воздуха, пространства и хочется поскорее выбраться на волю и туда, где число людских тел на квадратный метр не превышает хотя бы одно.
В магазинчике на вокзале я прикупил бутылку местного вина, сэндвич с тунцом и ближе к вечеру прибыл обратно на вокзал Падуи.