Рыбачить хожу, конечно, не один, одному-то скучно. Есть у меня друган. Лёхой его зовут. Отменный мужик. Так вот он вообще по уши влюблён в рыбалку, жить прямо не может без неё. Рыбачит каждое утро. Летом, зимой. Короче, рыбацкий маньяк. Его не корми, но дай только посидеть с удочкой.
А какой Лёха юморист… Это вообще. С ним так просто никак нельзя. Сбацает что-нибудь — и целый день не стоишь на ногах, валишься. Сплошная смехатура. Ему бы с Петросяном или Евдокимовым выступать на сцене… Я как-то это сказал — он в смех. И за свое:
— Встречаются два рыбака. Один у другого спрашивает: «Что это у тебя рука в гипсе?». Тот и отвечает: «Да показал приятелю, какую рыбу однажды поймал»…
Мне, конечно, смешно. А наутро мы пошли на рыбалку. Вокруг тишь, свежо — благодать, одним словом. Идём, значит, к своему коронному месту. А Лёха такой, он молчать не может. Говорит:
— Когда женишься, никогда не бери с собой жену ловить рыбу.
— Почему? — спрашиваю я.
— У меня братан разок взял — и до сих пор кается. Сначала баба его громко болтала. Опосля не ту наживку нацепила, слишком рано подсекла… А далее дела и вовсе плохи пошли — больше мужика наловила.
— Не понял, разве это плохо?
— Для братана — да. Теперя баба на рыбалке пропадает, а он в избе убирается да готовит еду на всю семью. Вот такие-то, брат, дела.
У меня, не знаю почему, философски вылетело:
— Нда-а, непредсказуемая штука — жизнь.
Когда пришли с Лёхой на место, то сразу расположились. Закинули в воду удочки. Сидим, значит. И ждём. А утро, как назло, выдалось предательское. Ну, ни шиша не клюёт. От этого, конечно, ни настроения, ни удовольствия. Одним словом, скучно. Я даже принялся читать «Крокодил», который случайно прихватил с собой. В этот момент по берегу шёл дед Тимоха, сосед Лёхи через дорогу. Мой друган оживает:
— Глянь, счас клюнет!
Он, значит, выхватывает из моих рук журнал, заходит в реку и, раскрыв «Крокодил» над водой, заносит свой кулак.
— Чё это ты, паря, делаешь? — подаёт голос дед Тимоха, останавливаясь как раз возле нас.
— Т-с-с! — Лёха делает загадочное лицо. — Ловлю рыбу новым способом.
— Это каким же? — у старика проснулся живой интерес.
Друган, как ни в чём не бывало, объясняет соседу:
— Рыба, как известно, тварь любопытная. Так что как только подплывёт и высунется, чтоб, значит, журнал прочесть, — я ей тут же кулаком в лоб!
— Ну и много поймал таким способом? — на полном серьёзе спрашивает дед Тимоха.
— Ты пока что первый! — хохочет Лёха.
Старик сообразил, что так легко попал впросак, но нисколько не обиделся. Наоборот, сквозь бороду тоже засмеялся.
— Да ну вас, разыграли меня, — отмахнулся он.
У нас с Лёхой скуку разом как рукой сняло, настроение поднялось на баллов так двести-двести пятьдесят. Всё вокруг оживилось, стало каким-то близким, родным. И — о, чудо! — клёв пошёл…
Много мы, братцы, тогда с Лёхой наловили рыбы. Дед Тимоха только и успевал, что ахать да махать руками, как курица крыльями. Вот оно, мужики, настоящее, русское счастье.