В 2008 году грядет десятилетие его профессиональной карьеры, из которых 4 года он провел на вершине рейтинга теннисистов ATP. Народная же любовь пришла к нему гораздо раньше и продолжает прибывать. Что помогает ему столь долго держаться на потрясающем уровне?
Я практически уверена, что это его карие глаза, белоснежная добрая улыбка и врожденная элегантность. Жизнь у первой ракетки нелегкая и напряженная: постоянные светские мероприятия, съемки в рекламе, раздача интервью и, наконец, работа для благотворительности. Последнее особенно показательно в плане золотого сердца — Роджер работает как посол UNICEF, является основателем Roger Federer Foundation, встречается с детьми, нуждающимися в помощи, участвует в благотворительных матчах и получает заслуженные награды. Возникает резонный вопрос: а когда Роджер играет на турнирах, тренируется и поддерживает статус первой ракетки мира свежезавоеванными очками?
Не стоит думать, что победы просто сваливаются на голову чрезвычайно удачливому швейцарцу. Стиль его игры близок к абсолютному и неизбежно победному, как кара небесная. Благодаря отличной скорости, выносливости и координации, а следовательно, и умению наносить удары из неудобных положений, Роджер — прекрасный защитник и в обороне чувствует себя весьма гармонично. А атака его — в принципе, одна из лучших в современном мужском теннисе — складывается из прекрасной подачи со скоростью, зашкаливающей за 200 км/ч, практически безошибочных ударов с форхенда и бекхенда, а также комбинационных способностей, которым позавидует любой шахматист. (Роджер, не уходи в шахматы!)
Что из этого следует? 2007 год: 68 выигранных матчей, 8 турниров, из них 3 — Большого шлема, а также 9 сотворенных сенсаций. То есть 9 проигранных матчей, каждый из которых остается в нашей памяти либо как «ужасная случайность», либо «непонятная нелепость».
Из этих слагаемых мы и получаем легенду, Роджера Великого, Роджера Невероятного, чье имя стало синонимом слова «успех». На самом деле, Роджер в фактах и цифрах напоминает машину по производству побед с минимальным процентом брака, надежную, как автомат Калашникова, верную, как магометанскую красавицу, и выгодную, как нефтебизнес. Разумеется, машину в костюме.
Именно это, на мой взгляд, — самое грустное из того, что можно придумать о Федерере. Двадцать шесть лет назад в Базеле родился самый обычный одаренный мальчик Роджер, а не федерероавтомат, собранный Левшой-умельцем. Того мальчика и сейчас можно узнать в нашем чемпионе. Это клубничное мороженое и шоколад, PlayStation, «большую часть времени я абсолютно счастлив» и «я хотел бы играть на гитаре, как Джимми Хендрикс». Роджер любит скорость и машины, играет на фортепиано и кидается мячиками в раздевалке.
Полагаю, этого достаточно, чтобы сказать: Роджер — человек! Этого человека я открыла для себя на «Ролан Гаррос», просто ткнув в него указателем мышки в опросе «Кто победит?», и полюбила после проигранного финала. За что?
За то, что он брюнет с карими глазами.
За доброту и открытость.
За то, что я тоже люблю клубничное мороженое.
В конце концов, за феноменальную золотую ракетку.
Федерера можно любить или не любить, но с тем, что эта ракетка досталась ему по справедливости, по-моему, не поспоришь.