Сентябрь первого учебного года в университете, академии или институте…
Полные радости, оттого что больше никто не заставит нас учить не связанные со специальностью предметы, как это было в школе, мы входим в двери своего вуза, вдыхаем незнакомые ароматы солидного здания, полного студентов и преподавателей, направляемся к расписанию… и что мы там видим?
Начав учебу на факультете государственной службы и управления, в первый же учебный день я узнал, что мне предстоит изучить: экономическую теорию (замечательно! без нее в менеджменте никуда), английский язык (превосходно! язык мирового бизнеса мне очень пригодится), высшую математику (хорошо, учтем, что современный менеджмент — эпоха математических показателей), русский язык, философию, историю России, историю народов Северного Кавказа, культуру народов Северного Кавказа и физическую культуру (а вот это все для чего?!). А позже в мою университетскую жизнь пришли концепции современного естествознания, культурология, история США и некоторые другие жертвы, которые пришлось принести российской системе образования…
Почему многие люди уверены, что такой широкий охват предметов позволит подготовить более качественных специалистов? Еще в 19 веке Михаил Катков, известный публицист, издатель и литературный критик, имевший ранг тайного советника, видел причины слабости отечественного образования в «увлеченности многопредметностью, преподавании отрывочных осколков знаний». В 2007 году министр образования Андрей Фурсенко сообщает нам, что «сейчас лишь 15−20% российских вузов готовят выпускников, востребованных на современном рынке труда». Так почему же получается так, что, слушая какого-нибудь академика, рассказывающего по телевизору о необходимости изучения всех фундаментальных дисциплин, мы переключаем канал и видим представителей бизнеса, жалующихся на некомпетентность продукта, выпускаемого российскими вузами? Не пора ли что-то менять?
Очевидно, что студенты — не общество гениев, и мы не можем выучить в совершенстве десятки различных наук. К сожалению, иногда получается так, что непонятным образом попавшую в программу педагогику ведет деспот, требующий идеальных знаний, а исключительно важную экономику — понимающий преподаватель. И тогда во время подготовки к занятиям нам приходится усердно учить ненужное в ущерб необходимому.
Учиться пять лет — это роскошь, которую в западных странах себе могут позволить единицы. Сегодня можно выразить надежду на то, что с введением в России многоуровневой системы образования появится возможность быстрее готовить специалистов-практиков. Мы учим теорию управления и экономическую
Мы смеемся, глядя на американцев, которые не знают, кто такой Бах, или как устроен атом, но дадут несколько очков вперед любому своему коллеге из нашей страны. Не пора ли перестать быть нацией сотрудников НИИ, сидящих на рабочих местах без дела и читающих классические произведения, и стать страной профессионалов высочайшего уровня, консультирующих западные компании и зарабатывающих огромные суммы денег, которые, встретив слово «Эйнштейн» в книге, открывают Википедию и таким образом узнают, кто же это такой?