У меня самая настоящая истерика.
— Да что это такое, в конце концов?! За что мне всё это? Или для чего?
Болит спина. Я глубоко обижена на весь мир. Кругом одни уроды. Больная страна.
— И… Что во всём этом есть такого ценного для тебя? Что такого ценного получаешь ты, когда твоя жизнь разваливается, а ситуации всё сильнее и сильнее затягивается петлёй на шее?
— Для меня? Я что, совсем чокнулась, что хочу остаться без денег, с кровоточащей ногой, парализованной от боли спиной, плюс бьющейся в истерике при общении с очередными диспетчерами центра ремонта стиральных машин?
— И всё же? Зачем тебе это?
— Это что, урок, чтобы я чему-то научилась?
— Конечно, вся наша жизнь — урок. И было бы неплохо сделать нужные выводы и в этой ситуации. Но, кроме урока, есть еще что-то очень ценное для тебя в сложившейся ситуации — то, ради чего ты закручиваешь это поле вокруг себя.
— ??
— Что хочешь-то?
— Ну… Понятно чего. Чтобы машинка работала, деньги были. Я была здорова, муж любил…
— Хорошо… А сию секунду что хочешь? Всё это время истерик и возмущений чего именно хотела? Так сильно, что просто мочи нет?
— Да поубивать их всех хотела! Вот что! И мастера, и диспетчеров, и банки, и мужа заодно…
— Поскандалить, что ли, хотела? И чем громче, ярче, тем лучше? И что, были веские основания для всего этого?
— Наверное… Злости во мне много накопилось. Агрессии непочатый край.
Я что же, хотела поругаться, просто искала, с кем?
— Возможно. Мир очень отзывчив на наши запросы.
— Ещё хотела, чтобы пожалели, посочувствовали…
— А сейчас сколько в тебе агрессии и злости — и сколько желания, «чтобы посочувствовали»?
— Ну, есть ещё…
— А что бы ты могла сделать, чтобы реализовать своё желание выговорить агрессию и получить сочувствие?
— На форуме сейчас напишу — какие уродские делают стиральные машинки, какие козлы их продают и какие придурки ремонтируют.
— Отлично.
На форуме я написала. Там и посочувствовали, и дали возможность поругаться, наши форумы — они ж дружелюбные. Легче мне стало намного. Через полчаса позвонили из колл-центра, извинились, и мастер пришёл на следующий день.
Когда он пришёл и, посмотрев на три заполненных гарантийных талона, отказался ремонтировать машинку, я представила себя рекой и всеми силами сосредоточилась на том, что же я хочу от этого мастера на самом деле.
Я не хочу скандалить, обвинять его во всём, что приключилось с моей машинкой. Не хочу давить на жалость и просить сочувствия к страданиям женщины, стирающей руками. Я не хочу строить из себя крутую феминистку и угрожать ему законами о правах потребителей.
Я просто хочу, чтобы машинка работала и стирала бельё.
О чём я ему и сказала. В смысле, вторую часть.
«Я просто хочу, чтобы она работала и стирала бельё», — сказала я тоном реки, которая просто течёт. Течёт, никому ничего не доказывая, не обвиняя и не угрожая. Просто течёт.
Он заменил нужные детали, долго проверял, хорошо ли всё работает. Рассказал мне о своей трудной жизни, о колл-центрах, о диспетчерах и о том, что он хороший мастер. Оставил мне свой сотовый и долго собирался, прежде чем уйти.
Хорошо быть рекой.
И хорошо точно знать, чего она хочет, когда собирается выйти из берегов.