Эти качества легко выявляются с помощью стандартизированных опросников, в процессе профотбора они не только помогут отсеять непригодных, но и обогатить коллектив как взаимодополняющими парами, так и в масштабах более крупных подразделений. К примеру, если взять средний боевой корабль, то окажется, что на роль акустика — человека с невысоким внешне статусом, но несущего немалую долю ответственности за живучесть и боеспособность, скорее подойдет человек замкнутый, погруженный во внутренние ощущения и хорошо работающий в монотонной обстановке с неживыми и непредсказуемыми величинами. Это не тревожный педант (психастеник) и не весельчак (гипертим). Скорее это — классический шизоид, коими полны страницы произведений того же В. Набокова (помните хобби его самого: шахматы и бабочки).
Если же эти особенности настолько выражены, что пронизывают собой весь характер с юных лет и существенно препятствуют нормальной адаптации в обществе — в российской терминологии это называется «психопатия», в международной — «расстройство личности». Но и здесь история знает немало примеров, когда люди с откровенно психопатическим характером добивались недостижимого для здоровых успеха и даже становились образцами для подражания (власть — Сталин, Муссолини, Клеопатра, спорт — от Геркулеса до М. Тайсона, религия и творчество — примеров несть числа).
Есть среди упомянутых два признака, существенно сцепленные с полом и в современной обстановке ставшие чуть ли не ругательными. Однако они и только они способны дать долговременный успех при традиционно мужских и женских стереотипах поведения. В этом есть незаметная мудрость: нездоровье (болезнь) — не противоположность жизни. Не надо позволять себе ловиться на софистическую уловку, как это сделал Воланд с Левием Матфеем про свет и тьму. Противоположность любой жизни — это небытие, а нездоровье так же органично входит в ее состав, как яды — в состав лекарств или обычной еды (кто не верит, съешьте пару ковриг «самого главного изобретения человечества» — хлеба, и медики поглядят что будет дальше).
Так вот, мужской традиционный признак именуется «паранойяльность» и переводится как «склонность к образованию сверхценных идей». Это — когда у человека всегда есть зачем жить, и он способен переломить (передумать, обойти, переждать) любые препятствия и обстоятельства. Это — то, что отличает героев старозападного эпоса (не стеснялись бросать вызов богам!) от старославянского, где всегда находился кто-то, кто поможет (серый волк, калики перехожие или вещая жена). Возможно, там и следует искать корни склонности к халяве, алкоголизма и прочих наших «милых мужских шалостей».
А вот женский аналог называется «истеричность» и в смысле обиходном подразумевает «способность к вытеснению более сильных эмоций в другую сферу» (двигательная активность или работа внутренних органов или просто иная область жизни — не суть важно). Важно то, что как мужчина без кусочка паранойяльности выглядит лишенным волевого начала инфантильным конформистом, так и дама без признаков истеричности напоминает не то Людмилу Прокофьевну из «Служебного романа», не то терминатора в исполнении К.Локен. Им равно далеко и до Орлеанской девы, и до некрасовских героинь. Пропадает значительная часть обаяния и атмосферы.
На самом деле только нам решать, что выбирать — биархат с унисексом или сосуществование полов, но мне кажется, что второй вариант хоть и конфликтнее, но человечнее.