Так, что к настоящему времени существует немалый перечень научных экспериментов, считающихся классическими, основополагающими, давшими серьезный импульс дальнейшему развитию науки. С некоторыми из них я и предлагаю познакомиться.
И начнем мы с классического эксперимента, проведенного одним из основоположников бихевиоризма, президентом Американской психологической ассоциации, одним из столпов психологии человека, доктором Джоном Уотсоном.
Да-да, тезкой того самого доктора Уотсона из всем известных книг и анекдотов. Хотя иных инициатив реального Уотсона-психолога его литературный тезка, возможно, и не одобрил бы.
Речь об эксперименте 1919 года, вошедшем в историю науки как случай «Маленького Альберта». Давайте рассмотрим его чуть подробнее, поскольку это один из известнейших и ключевых экспериментов в истории психологии. Несколько сомнительный с этической точки зрения.
Но во-первых, дело было давно и неправда сто лет назад. Как ни странным покажется, взгляды на допустимое с тех пор изменились. А во-вторых, это ведь не единственный сомнительный психологический эксперимент…
Альберт — условное имя испытуемого, которому на момент эксперимента было 11 месяцев. Известно, что Уотсон «позаимствовал» его в приюте, где ребенок то ли жил, то ли был сыном одной из сотрудниц.
Это важно, так как эксперимент не был завершен. И в дальнейшем и коллеги-психологи, и журналисты не раз пытались выяснить, сказался ли он в дальнейшей жизни подопытного… то есть, конечно же, испытуемого. Это ведь животных можно называть подопытными, а человека — только испытуемым.
Уотсон хотел экспериментально подтвердить возможность возникновения связей между стимулом и реакцией, перенос связи на другой объект и возможность разрыва этой связи.
Суть эксперимента проста: ребёнку показывали белую крысу, кролика, маску Санта Клауса с бородой. Все это Альберт воспринимал совершенно нормально, спокойно играя с крысой.
Затем наступил второй этап эксперимента. Альберту показали крысу и одновременно «за кадром» ударили молотком по металлической полосе. Испугавшись, Альберт отдернул руку. Снова потянулся к крысе — и в этот раз после удара заплакал.
Вроде бы двух повторений хватило, чтобы спустя неделю он боялся прикоснуться к крысе (с которой раньше спокойно играл).
Ученые проверили, не боится ли он просто брать у них что-либо. Нет, другие игрушки ребенок и брал, и играл с ними. Тогда показ крысы с пугающим звуком повторили. Пять раз. После чего Альберт с плачем попытался удрать уже просто при виде крысы, безо всякого пугающего звука. Ассоциативная связь была сформирована.
На третьем этапе Альберту снова показывали кролика, маску Санта Клауса и другие меховые предметы. Оказалось, что ребенок стал бояться и их, то есть вообще белого и пушистого. Таким образом, подтвердилась и идея генерализации, то есть переноса выработанного рефлекса на схожие объекты и ситуации.
Уотсон предполагал логически завершить эксперимент, устранив выработанный страх. Но не вышло: ребенка забрали из приюта.
Сохранился ли у него этот искусственно выработанный страх? Неизвестно.
Есть как минимум две версии дальнейшей жизни «маленького Альберта». Возможно, он дожил до преклонного возраста, всю жизнь недолюбливая собак. Или умер в 6 лет от гидроцефалии.
Сейчас сложно представить возможность подобных экспериментов. Но судить о чем бы то ни было можно лишь в контексте времени и места. А там и тогда ситуация несколько отличалась от нынешней. И Уотсон не нуждается ни в каких оправданиях.
Это 1920 годы. Время революций, причём в самых разных областях. В том числе в науке. И уровень доверия науке высок. А наука движется экспериментами.
В СССР же экспериментировали с воспитанием нового человека. Создавали коммуны, активно вводили в школах педологию, пытались получить гибрид человека и обезьяны, пересаживали ткани половых желез обезьян человеку… Впрочем, это уже в демократической Европе.
РКН: сайт нарушает закон РФ
Ну и эксперимент Уотсона восприняли, в общем, нормально. Сам он продолжить эксперимент не мог, будучи вынужден вскоре уйти из университета. Можно встретить утверждения, что именно из-за этого сомнительного эксперимента. Но нет, если это и сыграло роль, то небольшую. А ушел он из-за любовной связи с аспиранткой Розали Рейнер. Кстати, ассистировавшей в том знаменитом эксперименте, а чуть позже ставшей его женой.
И даже в не самой по себе связи женатого на тот момент профессора со своей сотрудницей было дело. Но в университете уже был подобный прецедент с другим преподавателем, и Уотсон попросту «попал под раздачу».
После увольнения он был вынужден искать другой заработок. И нашел применение своим знаниям, занявшись разработками в сфере рекламы. Принципы-то научения универсальны!
Вот как Уотсон охарактеризовал новый вид «испытуемых», у которых теперь предстояло формировать нужные реакции:
…теоретически я изучал этот вид животных в течение всей своей жизни, практически же я не знаю, как подойти к нему.
Если кто не понял, это сказано о потребителях…
Впрочем, вскоре у Уотсона и Рейнер появились и другие объекты для приложения и проверки своих концепций: собственные дети. На которых активно опробовались методы формирования здоровой личности, как ее представлял Уотсон.
И повторю: ни в каких оправданиях один из крупнейших психологов ХХ века не нуждается. Как честный ученый, он делал то, что считал правильным. Применяя в своей семье то, чему учил других.
Кстати, когда один из сыновей стал бояться аквариумных рыбок, Уотсон снял этот страх. Он же на собственных детях изучал, верны ли описанные Фрейдом представления об «Эдиповом комплексе» (подтвердился!) и соперничестве между братьями (не подтвердилось)…
Но мы, кажется, отвлеклись. Логически завершила эксперимент Уотсона и Рейнер психолог Мэри Ковер Джонс (вроде бы, подруга Розали Рейнер) четырьмя годами позже.
Итак, 1924 год, эксперимент с трехлетним «маленьким Питером», боявшимся кроликов, меховых шуб и прочего в этом роде. Нет, маленький Питер не был жертвой очередного эксперимента Уотсона. Мэри Джонс получила его с уже имеющейся фобией. Эксперимент курировал все тот же Уотсон.
Вначале предполагалось, что Питер сможет перенять поведение других детей, игравших с кроликом. И действительно: он наблюдал издалека, затем все ближе, и наконец сам прикоснулся к зверьку. То есть метод, в принципе, свою эффективность показал.
Увы, во время вынужденного (в связи с болезнью ребенка) перерыва Питер испугался большой собаки и страх вернулся. И тогда Джонс использовала метод классического обусловливания. Тот же, что применял Уотсон при формировании страха. Помните? Ребенок, потянувшись к крысе, получал отрицательное подкрепление — резкий пугающий звук. А чтобы «откатить» обратно, предполагалось «совмещать» крысу с положительным подкреплением: одновременно предложить ребенку вкусняшку.
И еще, вроде бы, предполагалось тактильное положительное подкрепление, а именно — стимулирование гениталий… Из песни слов не выкинешь! Что было, то было.
Напоминаю: это начало ХХ века, время революционное в самых разных сферах жизни. И не так давно Фрейд открыл миру (введя в широкий обиход, а не открыл как явление) детскую сексуальность.
Впрочем, Мэри Джонс все-таки ограничилась конфетами.
Суть эксперимента примерно такова: маленький Питер, сидя в кресле для кормления, ел вкусности. В комнату вносили кролика — на том расстоянии, где Питер не боялся. А в качестве положительного стимула использовались его любимые конфеты.
При этом условии уровень тревожности был, скажем, соразмерным — таким, что Питер мог его переносить. Либо потому, что пугающий объект ассоциировался с чем-то приятным; либо потому, что испытуемый был физически и внутренне расслаблен.
Это важно, в дальнейшем релаксация станет значимым фактором в использовании данного метода.
Через некоторое время страх ослабевал, и тогда кролика подносили ближе. И так далее. Доведя дело до того, чтобы маленький Питер мог не только прикасаться к кролику, но и играть с ним.
Таким образом, Мэри Джонс завершила эксперимент Уотсона, подтвердив его правоту: ребенка действительно удалось избавить от фобии.
Увы, без эксперимента Уотсона, возможно, не было бы и эксперимента Джонс. И тысячи людей, страдающих фобиями, остались бы без помощи. Но эксперименты Уотсона и Джонс были, положив начало целому направлению психотерапии.
Считаете, Уотсон поступал жестоко? Вы еще не знаете, что делал спустя двадцать с лишним лет доктор Джозеф Вольпе! Он и вовсе бил током котиков, когда те находились в клетке. Так, что подопытные стали бояться даже приближаться к клетке. И тогда Вольпе стал кормить их все ближе к пугающему объекту. В итоге страх прошел, и котики смогли есть в тех же самых клетках.
А Вольпе, работавший с посттравматическими стрессовыми расстройствами у солдат Второй мировой, вошел в историю психологии как создатель метода систематической десенсибилизации — одной из первых техник поведенческой терапии, и сейчас эффективно используемой при лечении тревожных расстройств.