Только после получения санитарного паспорта «кадры» выдавали билет, а валютно-финансовое управление валюту. Ко всему этому относились спокойно, с пониманием. Не только «санпросвет», но и сама жизнь научила, что игнорирование некоторых истин дорого может обойтись европейцу в жарких странах.
В Управлении, да и в отделе много было «живых примеров» легкомыслия. Вон, одного измождённого вида Валерки Михайлова достаточно было: парню по два раза в год приходилось ложиться в клинику с какой-то заразой в крови, которую он подцепил, полакомившись экзотическим рыбным блюдом в Эфиопии.
Лететь в этот раз надо было почти на экватор, в Либерию. Во времена этой истории из жизни
информация придерживалась, поэтому мало кто знает, да и сейчас не принято особо вспоминать, что в 1985 году эта не такая уж влиятельная и начинающая нищать после военного переворота 1980 года страна в одностороннем порядке выслала в 24 часа всех наших дипломатов, прервав отношения с могущественным Советским Союзом.Формально это была реакция оскорблённого военного диктатора Сэмюила Доу на появившуюся в газете «Правда» статью о многочисленных подтасовках и фальсификациях на выборах в стране, проводившихся под дулами автоматов.
Практически все связи были прерваны. Но громадный интерес СССР к Либерии оставался: именно здесь находилась штаб-квартира Организации африканского единства, множество международных организаций, но самое главное — 35-тысячный корпус быстрого реагирования армии
Разве можно такое хозяйство оставлять без присмотра?
На следующий год по просьбе СССР разрешили ограниченное количество дипломатов, но с единственным условием, навязанным американцами: если хоть один сотрудник политической или военной разведки будет внедрён в страну, дипломатические отношения опять будут прерваны, теперь уже навсегда.
Частично восстановили воздушное сообщение: один раз в месяц самолёт «Аэрофлота» с множеством промежуточных посадок за сутки долетал до Монровии. Вот на нём я и отправился, прихватив обязательные для Африки гостинцы в виде чёрного хлеба и селёдки.
К разведкам я никакого отношения не имел, необходимо было определиться с объёмами и стоимостью восстановления посольства. Покидая здание, многое было намеренно сожжено и уничтожено взрывами гранат, частично позже разграблено местными мародёрами, а завершили дело термиты, уничтожившие всю документацию и деревянные конструкции. Визитными карточками в помещениях высились термитники по углам.
Поскольку местные строго выполняли команды своих американских спонсоров (США ежегодно выделяло Либерии 2,5 млрд долларов за расквартированные военные базы), то после прилёта посольство не смогло гостеприимно распахнуть свои двери, все боялись провокаций. Пока спецслужбы и так и эдак пытались прояснить хоть какую-нибудь принадлежность к разведке, пришлось на трое суток обосноваться в шикарном отеле, расположенном на скале у входа в бухту порта.
Постояльцев в гостинице практически не было, в город я не выходил, да и в ресторан внизу не спускался. Как в такой ситуации работать американским контрразведчикам вместе с местными добровольными помощниками? Откуда им знать, что советские командировочные обычно прихватывают с собой всякие супы быстрого приготовления, колбасу, да и на прочие хитрости пускаются, чтобы морально не разлагаться и от Родины не отвыкать.
В ресторане-то мне что делать, если в валютно-финансовом управлении всё перепутали и вместо долларов, которые ходили в стране, выдали французские франки? Красивые такие бумажки, с репродукцией революционной женщины с обнаженной грудью на баррикадах. Любуйся хоть целыми днями, а разменять негде. Банки открывались только в понедельник.
Хорошо, хоть свои меня не бросили.
Олег, врач посольский, каждый день навещал. В посольстве ему скучно, там всего восемь человек, болеть некому. А тут — свежий человек с новостями, чёрным хлебом и селёдкой. Он меня и спас во многих отношениях.
Таблетки от малярии, оказывается очень негативно на печень влияют. Больше калечат, чем лечат, так что надо прекращать их принимать! А для борьбы с малярией существуют всего два надёжных средства.
- Из наружных — ящерицы-гекконы, которые живут в квартире у каждого приличного европейца. Днём мирно посапывают, присосавшись присосками, где-нибудь на окне, а ночью выходят на охоту за комарами.
- А из внутренних — исключительно джин, граммов 250−300 в течение дня, тогда можжевеловые испарения через кожу гарантированно отгонят комаров.
Главное — не увлекаться, поскольку местный джин стоил всего 1 доллар за бутылку. Правда, сдерживающим фактором являлось то, что импортный тоник к нему стоил уже три доллара.
На четвертый день Олег уговорил посла разрешить мне перебраться в посольство. Настоящий друг! Да мне и самому надоело! Больно непредсказуемо развивались события. На ночные стуки в дверь «ночных бабочек» я уже давно перестал обращать внимание и старался даже не подходить к двери. А они совсем «осатанели», пытаясь всячески демонстрировать свои обнаженные прелести. То ли их детишкам и соплеменникам действительно есть стало нечего, раз они всякий стыд потеряли, то ли у их покровителей, рыцарей плаща и кинжала, иссякло всякое терпенье. Во всяком случае, на третью ночь в дверь тарабанили уже не туземные девицы, а… молодые чернокожие мальчики.
Надо же, как нехорошо обо мне подумали спецслужбы!
Главное, Олег в конечном итоге поспособствовал моему появлению в среде сограждан — в посольстве. Хочешь не хочешь, а я оставался ему должен, тем более, назначенное лечение всегда эффективнее под наблюдением лечащего врача.
Поэтому я сразу откликнулся, когда однажды Олег попросил меня помочь. Он долго «темнил», выпытывал, не боюсь ли я крови, не разболтаю ли я кому чего и прочие вещи, интригуя меня всё больше и больше.
В итоге оказалось, что Олег повесил сушиться постиранное трико на внешний блок кондиционера за окном. А потом надел его, забыв тщательно прогладить горячим утюгом. Больше всего Олег расстраивался, что ведь он сам предупреждал и инструктировал людей, что так делать ни в коем случае нельзя. Надо же, а сам попался!
Во влажную ткань трико мангровые мухи отложили личинки, которые внедрились под кожу и прекрасно там устроились. А теперь на теле Олега появились образования в виде фурункулов, где подрастали личинки мух.
Такие картины можно наблюдать в жаркий день на коже коров или лошадей, лениво разгоняющих взмахом хвоста мух и оводов. Но Олег же — не конь, хотя он и рассказывал, что когда работал на Скорой, то пахал как лошадь.
В тех местах, куда он смог дотянуться, удалил личинок сам, а вот на ягодицах и на бедре… Олег продемонстрировал три припухлости под кожей, в одном из которых явно прослеживалась жизнь.
Пришлось успокоить его, что я для него — тот самый профильный врач, потому что имею вполне достаточный практический опыт. Как-то на туристическом слёте отважился в полнейших антисанитарных условиях вскрыть приятелю, Лёшке Шпагину, нарыв, причём очень эффективно. Но это ещё не всё! При этом сам когда-то в армии в Средней Азии удалил себе из голени ноги таких же «непрошеных квартирантов», окопавшихся в ране. Тогда у меня вообще была одна только острая щепочка.
А тут-то у нас и скальпель есть, и главное — джин, сразу в двух ипостасях: как наружное и как внутреннее.
Не надо даже объяснять, что операция прошла безукоризненно. До поздней ночи два доктора сидели в бунгало и неспешно обсуждали неисчерпаемые свойства джина и чем он особенно полезен здесь, в Африке…
Если посмотреть со стороны, то неизвестно чего можно было подумать. А они же лечились, тем более что оба врачи. Не важно, что один — без диплома. Главное, что он практик, а это важнее любой бумаги…