…Шёл второй год моего МИДовского вынужденного отпуска без содержания, и единственным стабильным способом держаться на плаву оставался частный извоз. С раннего утра и до поздней ночи перед глазами крутился калейдоскоп событий, лиц и чьих-то судеб, невольным участником которых приходилось становиться.
Разные люди, истории из жизни, разные обстоятельства, в основном — люди адекватные, но некоторые эпизоды память стирать не желает, вроде как вчера всё это было…
Везу джигитов в район гостиницы «Салют». Только закончился грузино-абхазский конфликт. Бородачи шумно вспоминают, как с упоением резали своих врагов. Всю дорогу хвастают друг перед другом, а главное, перед своим старшим, Шамилем, подвигами. В салоне улюлюканье и гортанные крики: «Шамиль… Шамиль… А помнишь?..» И ещё много чего, но по-чеченски. Стволы демонстративно не прячутся.
Добрались до места. Мои пассажиры, расплатившись, забрали поклажу и направились было к дому, а вот я застрял. Передние колёса «девятки» увязли в глухом сугробе — ни туда, ни сюда. Бородачи возвращаются сами, смеясь. Шамиль и его шумные попутчики выталкивают машину. Курим, расставаясь друзьями…
В Солнцево тормозит парень. Отчаянно рыжий, даже не рыжий, а скорее огненно-красный. Просит заехать за друзьями. Садятся ещё трое. «Дальше куда?» — спрашиваю. «Покажем…».
А дальше начинается объезд магазинов и ларьков. Происходящее уже не вызывает сомнений: с местных торговцев «солнцевские» трясут дань. Один-два человека заходят в магазин, из которого возвращаются с пакетами денег. Пару раз сталкиваются с милицией в форме. Рэкетиры ведут себя уверенно, милиция быстро растворяется, пряча глаза. Минут за сорок два целлофановых пакета набиты доверху.
Высаживаю «братву» с частью добычи, а рыжего отвожу в район МГУ, к подружке. По дороге беседуем «за жизнь», мне предлагается дружба и покровительство. Боком-боком вежливо отказываюсь. В голове одна мысль: как бы не засекли номер машины и не порезали колёса за дружбу и подобную услугу бандитам. Район-то мой!
В центре с пассажирами, конечно, попроще. Но там отношения другие, своя дорожная мафия контролирует. Опять за шины беспокоюсь. Что я без кормилицы буду делать? Поэтому к вокзалам или к «Луже» лучше не соваться.
…На Ленинградке у театра «Ромэн» эффектная дама в шикарной шубе и сапожках поднимает руку. Останавливаюсь. Открывает широко пассажирскую дверь. Спрашиваю, наклоняясь в её сторону: «Куда ехать?» Дама, весело играя глазами, распахивает шубу, под которой оказывается голое тело: «Поехали ко мне, тут рядом, на Масловке…»
Ну уж нет! О «ловле на живца» ходит много слухов, но вот так столкнуться нос к носу в самом центре города пришлось впервые. Хорошо, если живым оставят подельники этой наживки на «блатхате» на Масловке…
…На Зубовском бульваре тормозит парень-азербайджанец со стрелочными тогда ещё весами. Аккуратно и, скорее, даже любовно приспосабливает весы на заднее сиденье, располагаясь рядом с ними. Едем на вокзал. Разговорились не сразу, но радость из парня так и прёт.
Оказывается, ездил к механику, очень уважаемому человеку. Большие деньги заплатил, ждать пришлось почти месяц, потому что большая очередь. Механик отрегулировал весы так, что на каждом взвешивании теперь будет недовес вплоть до 176 граммов с каждого килограмма. И никакая проверка не засечёт, механик сам всю жизнь проработал специалистом Палаты мер и весов, поэтому так дорого и берёт. Теперь парень в своей Твери развернётся…
Баулы, полосатые сумки, тюки и ящики. Давно не удивляюсь, подвозя торговцев, хранящих быстро портящиеся фрукты в холодильниках моргов; проституток, рассказывающих о своём педагогическом прошлом; тёмных личностей, вспоминающих свою офицерскую прошлую жизнь. Все густо замешаны и варимся в одном котле на стылом воздухе единой для всех страны.
Редко, но иногда признаюсь в дорожном разговоре в своём прошлом второго секретаря Посольства в Вашингтоне. Слышу искреннее недоумение: мол, почему не остался там? Объясняю, что в Штатах, конечно, хорошо, но хочется, чтобы и на родине так же хорошо жилось. Обычно недоверчиво усмехаются в ответ, мало веря и в слова, и в будущее. Хотя многие питают надежды на улучшение — мол, надо перетерпеть, немного уже осталось…
Поздняя ночь, останавливают два прилично одетых гражданина. Один — иностранец, из Австралии. Оживляюсь, быстро вспомнив разговорный английский. Иностранец вмиг теряет интерес к диалогу, сославшись на усталость, в разговор тут же вступает его русский переводчик. Доехали до места. У пассажиров нет наличных денег, но иностранец, мол, расплатится австралийскими долларами, просто разменять не успел. А курс такой же, как у американских.
«Не веришь?». Вот и газета «Известия» с курсом валют под рукой (случайно, конечно, как рояль в кустах). Вынимает пачку банкнот, достаёт одну с надписью «100 аустралс» и водяными знаками. От меня требуется только дать сдачу в районе 80 долларов рублями, ведь сговаривались на двадцатке.
Почти всё уже понятно. Жалко, что вымотан за целый день до предела, простыл, поэтому и голова как в тумане, а самое главное — аккумулятор в электрошокере, припасённом как раз для таких дел, разряжен. Показываю какую-то небольшую сумму, больше, мол, нет. Выхватывают и быстро удаляются. «Сотня», правда, остаётся у меня.
В центральном офисе какого-то банка показываю позже эту банкноту. Выходит заведующий, расспрашивает об обстоятельствах «ценного приобретения». Оказалось, что совсем недавно здесь же отпаивали успокоительными какую-то даму, продавшую на «Луже» несколько меховых шуб за такие же сотенные. Что за валюта — никто ничего не знает, но точно не конвертируемая.
Жулья, в общем, развелось немеряно. Бандитской сволочи тоже хватает.
…Останавливают два парня и девица, причём именно девица, а не девушка. Один — шустрый, чёрненький, с узким крысиным лицом и немытыми соломенными волосами. Сидит рядом, напоминая о себе запахом гнилых зубов. Второй, здоровенный армянин, сидит сзади с девицей. Обращается исключительно как: «Брат! Брат…», что сразу напрягает.
Ехать надо в Северное Тушино. По дороге троица ведёт себя развязно. Думаю: скорее бы довезти, да высадить. Попросили изменить маршрут и ехать через центр. Тормознули на Лубянке, щуплый сбегал в переулок в сторону знаменитой первой аптеки. Всё ясно, затарились наркотой.
В Тушино приехали в полной темноте. Адрес не говорят, только команды, типа «дальше», «прямо», «поезжай…». Состояние странное: с одной стороны, тоска смертная навалилась от предчувствия надвигающейся беды, с другой — напрягся, взяв в левую руку электрошокер и пододвинув незаметно монтировку. А в голове одна мысль: «Чёрт, неужто в этот раз не пронесёт…»
Удар сзади по голове и темнота…
Прихожу в себя от визга девицы сзади: «Армен, он шевелится! Добей его, он живой!» Крысоподобный в это время склонился над бардачком, выгребая оттуда в свой портфель всё содержимое. Чисто механически включаю электрошокер и с размаху бью им в шею. Щуплый пищит совсем по-заячьи, хрипит и вываливается с искаженным лицом из машины. Монтировка не понадобилась, сзади парочку уже как корова языком слизала.
Газую, вылетая с открытыми дверьми на свет. По улице идут три мента — патруль, все с автоматами. Показываю окровавленной рукой, куда скрылись бандиты. Ну, думаю: «Сейчас мы их догоним, возьмём!»
Как бы не так. Менты начинают безразлично расспрашивать: «Кто такой? Чего здесь делаешь не в своём районе? А есть ли разрешение заниматься частным извозом?» Кончается разговор предложением самостоятельно направиться в отделение милиции. И лучше в своём районе. В их отделение тоже можно, но там следователь-дознаватель часа через четыре только появится, скорее всего, к утру…
Высказать полностью всё, что я о них думаю, не решаюсь, всё же они при оружии, но сплюнул выразительно…
Все эти воспоминания всплывают в памяти иногда по ночам и опять мелькает калейдоскоп лиц и событий…
Огненно-рыжий парень, один из первых главарей солнцевских по кличке Калина был убит в очередной бандитской разборке.
В новостях как-то давно проскочило сообщение, что в Рязани арестована группа аферистов-мошенников с так называемыми «аустралами». Оказалось, что кто-то предприимчивый вывез из Латинской Америки ящик денег какого-то переходного правительства. Правительство свергли и банкноты уже ничего не стоили, но они имели все признаки настоящих денег и водяные знаки. Достаточно было только аккуратно отрезать часть банкноты с ненужной информацией и получалось нечто похожее на настоящую невиданную денежку…
О щуплом долго напоминал запах в салоне, как ни пытался его вывести. И не гнилых зубов, а подмоченной им обивки кресла.
Бородатого Шамиля, с которым мы тогда выталкивали «девятку» из сугроба, через какое-то время весь мир узнал под именем Шамиль Басаев.
Только вот вооруженные «стражи порядка» мало чем изменились, как бы не меняли им название.
Поэтому хоть и прошло уже 25 лет с тех пор, но стараюсь в Северное Тушино без особой нужды не заглядывать.
Так, на всякий случай! Больно уж там зябко…