Вот я и устроился грузить, подвозить, разгружать товар от железнодорожного вокзала к рынку. Предприятия-то (радиозавод, филиал питерского объединения «Светлана», фабрика валяной обуви) пачками закрывались. А жить как-то надо. Вот народ семьями и уходил в предприниматели. Супруг курсирует между Москвой и Петрозаводском с огромными челночными сумками «мечта оккупанта», а его половинка стоит день-деньской на рынке, продает привезенное из стольного града.
Работа в физическом плане очень тяжелая. Два рейса в неделю на Москву — это четыре ночи на колесах и два дня с огроменными сумками по всей столице. Что-то ведь на одном рынке надо купить (например, на «Черкизоне»), что-то на другом (на тех же «Лужниках»), а за чем-то — совсем в другой конец города. Или постой с товаром целый день на ногах. И даже не на морозе. В тот же осенний промозглый, ветреный и дождливый денек.
И психологически работа — не сахар. Деньги-то с собою по семейным масштабам огроменные, зачастую под честное слово у друзей, знакомых взятые. А как их подрежут в Москве? Хоть в петлю головой. А не подрежут — как угадать с ассортиментом? Что на этой неделе будет пользоваться спросом? На рынке ведь оборот нужен. Деньги, товар, деньги.
А если товар месяц лежит на прилавке? Толку от него… Да ещё каждый второй-третий покупатель, прежде чем расплатиться, восемь раз тебя спекулянтом или мироедом обзовет. И это, несмотря на то, что у тебя и ассортимент богаче, и товар дешевле, чем в том же магазине!
А ведь именно эти люди, предприниматели-челноки, как на мой взгляд, в те далекие времена давали нам, всей стране, возможность есть, пить и одеваться не в обноски. А мы до сих пор даже памятника им не поставили. Наоборот, вместо этого приходит бывший предприниматель нынче в Пенсионный фонд, а ему и говорят:
«А вы знаете, налоговая северный стаж вам не подтверждает. Да, предпринимателем вы были зарегистрированы в Петрозаводске, но… Мало ли, работали где-то в Воронеже. Принесите документы, которые могут подтвердить, что вы не только были зарегистрированы, но и работали здесь. Например, договор аренды».
Договор. Который 20 лет назад ты должен был заключить и всё это время хранить. А должен ли? Для того, чтобы торговать на рынке, надо было ежедневно заплатить администрации рынка за торговое место. И потом, в течение дня, при любой проверке предъявить: «Вот квитанция». И срок её действия — сутки. Кто сохранил 365 (минус санитарные дни) таких квитанций, что выдавали ему 20 лет тому назад, чтобы подтвердить год стажа?! Покажите мне такого… Предусмотрительного.
Ну, да ладно. Это — лирика. А по сути: приехал я как-то, разгрузился, а бабоньки мои как раз обсуждают, как предпринимателям тяжело живется. И холодно, и накладно, и тяжело, и в автобус, чтобы после закрытия рынка домой доехать — не залезешь. А залезешь, так стой, держись за поручень. После того как цельный день на ногах, и в автобусе — не присесть! Все места безбилетниками заняты. И у каждого красные корочки, то Прокуратура, то МВД, то какой-то хрен с горы. Но тоже может ехать и не платить. А ты стоишь, так ещё вынь да положь кондуктору.
Ну, я, недолго думая (а я вообще как-то долго думать сроду не был приучен), возьми и ляпни:
— Да вы что, бабоньки?! Откуда такая пессимизьма?! Вы же все — соль земли Русской! Вы — и кормите, и поите, и обуваете, и одеваете. Да без вас страна бы уже давно рухнула!
А мне в ответ:
— Ну, ты, Алексеич, и скажешь! Кто б понимал, что мы — соль. Вон, послушай покупателей. По ним, так все мы сплошь мироеды, оглоеды и спекулянты. Которых, будь их власть, уже давно бы отправили копать новый канал через всю Россию, от Питера до Владивостока!
— Так власть-то не у них, а у других людей. Которые кое-что в этой жизни понимают. В том числе и то, на ком нынче Россия держится. И кого хоть чуток поддержать нужно, если кредит под оборот в банке сейчас не взять.
— Ну, и кто ж это такой?! Просвети нас, сирых.
— А то вы не знаете?! Президент наш. И главный демократ страны. Борис Николаевич. Он уже месяц, как указ принял о том, что все предприниматели
имеют право на бесплатный проезд в общественном транспорте.— Иди ты… Правда, что ли?!
— Ей бо, не вру!
А бабоньки-то в курсах, что я на рыбокомбинате юристом. Плюс пару раз уже и на рынке успел проявиться, помочь знакомым отбиться от административных штрафов. В общем, в авторитете я у них, и знают они, что все те законы, что сейчас принимают и печатают, мне обязательно читать нужно. А то ж кто меня юристом на рыбокомбинате держать будет!
В общем, поверили мне. А я ещё и пояснил (Остап три дня не ел, и его понесло), что ксив никаких с красными корочками предпринимателям не надо. Зачем деньги из оборота изымать и на бестолковые вещи только ради понтов тратить?! Достаточно снять копию со свидетельства о регистрации предпринимателя и если что — контролеру в зубы.
Разъяснить разъяснил, да и забыл. Выгрузка у меня, расступись, бабоньки. Да быстро, быстро. Цигель, цигель. Некогда мне тут. На рыбокомбинате уже директор ногами в пол стучит, меня дожидаючись.
Забыл и забыл. Мало ли чего для красного словца да сгоряча не наплетешь. И сейчас бы о том случае не вспомнил. Если бы где-то через месяц, при очередной разгрузке, мне тот разговор не припомнили.
— Так копию предпринимательского свидетельства, говоришь? Да контролеру в зубы?! Вот я так и сделала. А она мне, что ничего за тот ельцинский Указ не слышала. И чтобы платила я. Ну, мне пришлось про соль земли Русской и про тех, на ком вся страна держится, ей напомнить!
— А она?!
— Да она-то ничего. Сама не рада была, что со мной связалась. Тут весь автобус на дыбки встал: «Ах, оглоеды! Им ещё и бесплатно ездить… Ксплутаторы хреновы! Всё на нашем горбу!!» Хорошо, хоть остановка как раз. Еле выскочила. Вон, рукав у куртки чуть не оторвали. Так им этот ельцинский Указ не понравился. Нет, бабы… Нет в этой жизни счастья и не будет. Один человек появился, кто о нас хоть граммульку подумал! Да разве ж ему переломить ту злость, что в народе за эти годы накопилась?!
В общем, прикинули мы всё, перец к носу, и решили больше бесплатно в общественном транспорте не ездить…