Такие заданные нам и не нами скорости и ритмы, в которых мы все вынуждены так или иначе участвовать (конечно, если не хотим навечно отстать), диктуют нам свои неумолимые правила и условия. Как нам работать, как передвигаться, как питаться. И как болеть тоже.
Дело в том, что современному человеку болеть просто некогда. Ему, как правило, некогда нормально питаться — не впопыхах и на бегу, бизнес-ланчами, пиццей и чебуреками; нормально общаться — вербально, на нормальном человеческом языке, лицом к лицу, а не при помощи смайлов, скайпов и имейлов; нормально отдыхать — без алкоголя, звонков с работы и нескончаемых проблем, не позволяющих до конца расслабиться. И нормально болеть — уйти на недельный больничный, чтобы о тебе вспоминали только тогда, когда надо принять микстуру или пожелать скорейшего выздоровления. И чем выше ваша должность, чем ответственнее работа, чем крупнее корпорация, в которой вы трудитесь, тем меньше времени вам отводится на восстановление своего подпорченного здоровья — на самих себя.
Как сегодня лечится средний метросексуал? Когда на него в ноябре или январе неожиданно нападают обычные простуда, ОРВИ или грипп, он начинает громко чихать, хрипло кашлять и у него начинает раскалываться голова, средний офисный планктоша большого города бежит в ближайшую аптеку и покупает себе побольше разного рода химических препаратов — «Терафлю», аспирина и бромгексина, обещающих исцелить его в 24 часа. Далее, не отрывая свои красные глаза от монитора вечного компьютера, где у него квартальный отчёт, горящий проект или новый клиент, он заглатывает пригоршню аспирина и бромгексина, запивая их большими глотками «Терафлю». Иногда он может позволить себе запоздало купить лимон, мёд или какой там прополис, но этим народным средствам он не особо доверяет — ненадёжные они. ТаблЭтка для него куда надежнее и эффЭктивнее.
А дальше… а дальше, то и дело подтирая протекающий нос и похекивая и похаркивая, вслух и про себя раздражаясь на весь свой глупый организм, которому вздумалось поболеть, он, как раненная птица на излёте, продолжает бегать из офиса в офис, пуская вокруг себя общепринятые круги занятости и деловитости, а заодно и круги из микробов и вирусов, которые не преминут поторопиться осесть на слизистых везде, где есть слизистые.
Иногда у такого офисного больного хватает ума и смелости отпроситься домой, где он мечтает день-другой отлежаться, постепенно воскрешая себя сопливого и кхекающего горячим чаем с маминым малиновым вареньем, ножной ванной с горчицей и крепким сном, медленно ввергая его уже почти в выздоровительную истому… Пока его не настигнет роковой звонок с работы, стук в скайп или имейл-сообщение, извещающие о какой-либо требующей его решения неотложной проблеме или, и того хуже, приглашающие его навестить своих дорогих коллег сегодня же. А уж если он будет настолько совестлив, что решится пойти на работу — «ненадолго, заглянуть всего на 2−3 часика, чтобы решить самые неотложные дела», рабочая трясина засосёт его на весь день, оставив ему ещё больше проблем, чем до его прихода туда, вызвав ещё более сильный приступ головной боли, загрудинный кашель и лихорадку…
Знакомая картина с выставки офисной жизни, не правда ли? Нет, нам не дадут залежаться в наших гриппозных постелях — мы сами себе не дадим там залежаться, боясь, что опоздаем на скоростной товарняк успеха и самой жизни! И вечный бой, покой нам только снится! Кхе-кхе-кхе! Ааапчхи! Уффф!..
А между тем, в своих самых лучших корпоративных порывах, заради общего дела, бизнеса и гешефта, мы ведём себя как последние преступники против самих себя. Почему? Да потому, что мы относимся к своему организму, к себе самим, как к вечной железке, которая никогда не должна ломаться. Потому что не понимаем, что пожирая пригоршнями «химию», мы болезнь не лечим, а лишь на время снимаем симптомы, загоняя заразу себе в «печёнки», поглубже. Потому что у так называемой «простуды», у любого вируса и микроба есть свой инкубационный период — в данном случае, 7−10 дней, за время жизни которого наш организм сам справится с заразой, без синтезированных «Терафлю» и аспирина, выработав необходимый иммунитет к данному микробу. Но разве у нас есть эти 7−10 дней, и даже 1−2 дня, чтобы «нормально поболеть»?
Как один из самых блаженных периодов своей жизни я вспоминаю такой вынужденный недельный пит-стоп, лет пять назад, в местной травматологии, где взялись ремонтировать одно из моих несильно подспущенных шасси. У меня тогда хватило ума — впервые — оборвать все связи с внешним миром, оставив включённым только свой нерабочий номер. И теперь, когда у меня течёт из носа и температура поднимается выше нормы, я долго с собой не борюсь — я себя люблю, а не ненавижу: я отпрашиваюсь поболеть домой, даже вопреки кислой мине моего начальства, пью чай с вареньем, парю себе ноги, крепко сплю. И отключаю все интернеты, лишь изредка отвечая на самые неотложные звонки.