И рассказывают притчу сию по поводу и без повода. Чаще — без повода, но с хитринкой в глазах и с лукавой речивостью. Мол, обезьяна та белая — и метафора, и символ, и аллегория. Но по сути — сплошная зависимость. Ну, не можем мы все без зависимости. И без страхов своих, и без комплексов. Вот и тешатся люди учёные, да ещё норовят напридумывать.
А народ наш простой принимает по-своему: за монету за чистую, за правду мудрёную. Ведь всерьёз гонят животное белое. Из ума гонят, а встретив — жердиною. Невдомёк им, что Обезьяна та белая — лишь живущие страхи и образы. И живут они в нас круглосуточно. И едят наши нервы, не чавкая — потихоньку едят, не подавятся.
Вот и стала изгоем Обезьянушка Белая. Закручинилась, призадумалась. Но недолго проплакала — некогда. Куча дел обезьяньих и без помощников. Все подружки в рыжий цвет перекрасились. Перекрасились и стали желанными. В Новый год захотели всем нравиться.
Ну, а наша — такая вся гордая. Белизны своей не стесняется. Наслаждается волей, свободой — нет нужды кому-то зачем-то всё нравиться. «Раз — взашей, так и я вас всех побоку», — рассуждает по-взрослому особь белая.
Планы строит тоже по-взрослому — избегает мыслишек противненьких. Планы на год, на месяц и на день — мыслит зрело, уверенно, с радостью. Нет друзей и врагов, значит надобно над собой поработать как следует. Растворяться в других уже незачем.
Как взглянула на суть свою белую, незапятнанную, не накрашенную краской-синтетикой, так возрадовалась Обезьяна жизни стóящей. Захотелось ей творчества всякого. И любви захотелось (так положено).
Тут ей вспомнился Тот, что ухаживал. Так смотрел на неё, так рассказывал… Испугался молвы, пересудов… Что ж, иди к перекрашенным. Там полно красоты, пусть искусственной. Пожелала Ему счастья искренне, отпустила душой и сознанием.
Но не знала красавица белая, что и Он о ней разное думает. Думы разные думает, а вокруг мартышки всё прыгают. Разогнал зоопарк Он решительно и отправился в путь за красавицей белою. Ну, да пусть прогуляется с пользою. Прогуляется, да и проветрится.
А тем временем Обезьяна что Белая раз за разом ту притчу прочитывала. Захотелось ей понять смысл истинный. Почему её гонят из памяти? Для чего не велят про неё думать-то?
Наконец поняла Обезьянушка, что напротив — о ней только и думают. Ведь чуднó человеки устроены: планы строят причинно и следственно, а живут сами психосоматикой. Счастья в жизни хотят, как на полочке — всё линейно, последовательно, обоснованно. А на практике это невозможно-то, оттого что мысль скачет резвей резвого. Постоянно — с темы на тему, словно с облака да на облачко, что в бескрайнем небе бесчисленны.
Заалела мохнатая мордочка — засмущалась Обезьянушка Белая. Догадалась наша хорошая, что она — таки любимица общая. Не изменят строй мыслей люди убогие. Не изжить им страхи и фобии. И всю жизнь по больницам так и шастают, а хотя все болезни придуманы. Ну, не все, в большинстве — это уж точно же.
И решила Обезьяна что Белая: «Всё, что со мной происходит, зависит от моего сознания. И не Божья это воля, и не чей-то злой умысел, а элементарная безграмотность».
Хорошо на душе Обезьянушке — подсознание вздохнуло с той лёгкостью, чтобы исполнить всё-всё, что задумано. Хорошо и затем, что избавилась. От чужого навеки избавилась. Не нужны теперь предубеждения, установки и чьи-то желания.
Вот как полезно-то самому о себе любимом заботиться! Тут и сказке конец.