Ну, а начало 90-х, если кто ещё не знает или уже забыть успел, это вам не баран на релинги начхал. Всеобщая ваучерная приватизация. Ну, и Северное морское пароходство из-под этой раздачи не ушло. Стало акционерным обществом. Соответственно, у лесовоза сменился собственник. Было просто пароходство, а стало пароходство акционерного общества. Хорошо, хоть флаг и порт приписки не поменялся.
Правда, последнее — ненадолго. Через 14 месяцев у старого доброго лесовоза иной хозяин нарисовался. Совместное предприятие «Юниарх». А оно хоть флаг страны и не поменяло, но портом приписки определило уже Валлетту. А это — не Белое, а Средиземное море. Которое, как известно, омывает и Ближневосточные берега. Наверное, ничего удивительного в том, что ещё через 22 месяца «Кунгурлес» не только в очередной раз поменял хозяина, став уже «Аль Харефом», но и портом приписки заимел сирийскую Латакию.
Интересная штука жизнь. Всё по спирали, по спирали. И на очередном витке ты вдруг снова возвращаешься в ту же самую точку, в которой уже когда-то был. Только точка-то эта… Вроде бы, та же самая, а на самом деле — дальше от той, что уже была в твоей жизни, на добрый десяток лет.
* * *
Мы же на том самом «Кунгурлесе» в Бейрут ходили. Правда, тогда я даже не знал, что лесовоз в Финляндии строили. Потому как между собой мы суда этого типа называли «старыми немцами». Может, из-за того, что корпуса они имели крепкие. Как-никак — не просто лесовоз. Лесовоз ледового класса! А какая сталь самая крепкая? Нет, за нашу я даже не сомневаюсь. А помимо нашей? Правильно! Немецкая. Крупповская. Та, которую из старых «Тигров», «Пантер» и «Фердинандов» на мирные цели переплавили.
Ну, и плюсом к тому. Может, «Кунгурлес» и всё, что с ним одного типа, потому превратились в «старых немцев», что главный двигатель у него, если посмотреть внимательно на сохранившуюся до наших времен заводскую шильду, был дизель-фирмы «Бурмейстер и Вайн». 2 900 лошадок! Ну, а кто такие эти Бур, Мейстер и Вайн? Само собою — немцы. Причем за второго точно могу сказать, что он покомандовать любит, а последний и нашим, плодово-ягодным, если что — не побрезгует. Да и вообще, кто таким божественным напитком, можно сказать, для детского питания предназначенным, брезговать будет? Если только какой-то не очень нормальный. Но если пацаны смогли замострячить такой дизель… Не, нормальные они. Хоть и немцы. Ну, пожилые, так на это и скидку какую сделать можно.
А вот на что нельзя… Так это на то, что на тот момент все прогрессивное человечество уже работало на судах с подруливающим устройством. Это когда в носовой части стоит дополнительный винт, который дает судну возможность самостоятельно, без буксиров, швартоваться к причалу и отходить от него. Правда, в Арктике и на сегодняшний день таких судов мало. А если они там и появляются, то большей частью в летний период, когда льдов нет. Но это сейчас, а тогда…
Короче, пришвартовался к бейрутской причальной стенке нормальный во всех отношениях старый трудяга северных широт — лесовоз ледового класса, вместо морщин и шрамов имеющий на брюхе порядка семи цементных ящиков, которыми заделаны пробоины в корпусе. Только не надо на экипаж грешить! То не мы. Старость не радость. Износ металла, плюс последствия ледовых проводок на «усах» за атомными ледоколами, которые своими винтами посылают тебе прямо под брюхо такие глыбы льда, что мама не горюй. Иные величиной с ходовую рубку. Ей-бо — не меньше!
В общем, встали мы под разгрузку. Но пять тысяч кубов обрезной соломбальской доски… Это вам не фунт изюму! Тем более, это только в четырех трюмах. А ведь ещё и палубный груз! Само собою, за день всё это с борта на причал не перекидать. Особенно, если принять во внимание, что арабские докеры… Нет, так-то, если где что отвинтить или слямзить или от души часа два посмотреть, как наша пекариха, мама Галя, на юте загорает в одном бикини — тут они ребята ужас какие шустрые. Глаз да глаз! А как с грузом возиться… Тут их прыть как-то стремительно тает. Не иначе, климат сказывается.
Но климат… Это ещё не беда. Основная-то проблема не в этом заключалась. А в том, что у них там как раз гражданская война — в самом разгаре. Днем ещё ничего, а как стемнеет… Вот тогда и начинается! Такое ощущение, что дома с нечетной стороны улицы воюют с теми, кто засел с её противоположной, четной стороны. Трассеры только и летают. Оттуда — сюда. Отсюда — туда. Хорошо, хоть порт на некотором отдалении от города. Но это, если они из «Калаша» долбят. А если из СВТ? Или крупнача? Для них это расстояние от нас до ближайших домов… Тьфу, просто. Плюнуть и растереть.
Конечно, может, специально кто в советских моряков и не будет целиться, так все же взрослые люди, в курсах по поводу того, что «пуля дура». И это — город. А в порту, как нас сразу по приходу проинструктировали местные, сочувствующие товарищи, обстрелять могут и ночью, и днем. Как с воздуха, так и с катеров. Неизвестно — кто. Гражданская война. Все против всех…
Неудивительно, что поначалу палубная команда просто обзавидовалась маслопупам. Они-то у себя, в машинном. В самом низу. Попробуй, дострели до них через две палубы.