Красиво не соврать - истории не рассказать? Из жизни Ленфильма. Про Баку в Ялте

То был совсем другой фильм. Боюсь, ни мои читатели, ни я сам о нем ничего не знаем. Рабочее его название было «Гренада», его название в прокате в книжке упоминается — но я его не запомнил.

Сценарий написал один литератор, работавший тогда главным редактором толстого литературного журнала, издаваемого в Ленинграде. Сценарий был автобиографичен и рассказывал он о геноциде армян в Турции во время Первой мировой войны и об исходе некоторых выживших на кораблях через Каспий из Персии в Азербайджан.

Ближайший безопасный порт был в Баку. Туда они и приплыли. Когда армянских беженцев в Баку стало уж слишком много, им выделили кусок пустой земли, недалеко от города, где они и построились. Так в 30 км от Баку возник город Сумгаит, построенный беженцами из Турции, ставший городом в 1949 году благодаря нефтехимии и приобретший печальную известность в конце прошлого века.

Я знаю, что у Википедии иной взгляд на историю города, но, полагаю, что первые жители Сумгайта (как его вначале назвали) все же знают лучше.

По сценарию было принято решение «снимать», создана киногруппа, назначен директор картины. И в Баку была выслана «разведка», искать «натуру», места для съемок. Поиски в Баку успехом не увенчались — не нашел режиссер в Баку современном нужного ему Баку начала века. А когда после этого они попробовали искать искомый Баку в Ялте, это получилось. И в итоге съемки стали проводить в Ялте и в море возле Ялты.

Жара, куча отдыхающих. И отдельно — толпа мучеников, переносящих жару почти полностью одетыми. Вечером актеры, выбравшись искупаться на пляж, пугали остальных купальщиков загорелыми дочерна лицами и кистями рук — при полностью белом остальном теле.

Съемки на море были еще круче. На палубе старого корабля мучилась куча людей. Т. е. должны были мучиться только прототипы, люди, сбежавшие от геноцида, но в тесноте, жаре, с кучей аппаратуры, мучились не только актеры, но и вся съемочная группа. Кроме солнца с неба актеров поджаривали еще и прожектора. Да и прочая аппаратура грелась неслабо. А вокруг на палубе — люди.

По сценарию дед главного героя тихо умирал в пути. И в тот момент, когда, наконец, все померли и съемки на море были закончены — все были просто счастливы. Кораблик повернул к берегу…

Когда они уже подошли к молу… К директору картины, ждавшему их в порту, подошли двое в костюмах-тройках. Посветили трехбуквенными красными корочками и спросили:

- Это ваше судно?
- Да.
- НЕМЕДЛЕННО УБРАТЬ. И судно и народ.

Поскольку судно было снаружи порта, отделенное от акватории молом, «убрать как можно быстрее» значило — причалить к молу, всех пассажиров выгнать на мол, там 10 минут — они выходят из порта. Судно за это время уходит в соседний небольшой городок, к пристани, где оно и стояло всегда. Так и сделали.

А когда артисты и съемочная группа веселым цыганским табором шли по молу, откуда ни возьмись — подвалил круизный лайнер. С туристами. Которые тратили километры кино- и фотопленки на эту экзотику. А лайнер был испанским. Только что СССР отчасти помирился с Испанией, и это был первый круиз Испания-СССР с конца гражданской войны в Испании.

Директор картины был задержан и отправлен в камеру прямо на молу.

Но Юрий Джорогов был неробкого десятка, фронтовик и т. п., да к тому же — приказ разгрузить кораблик и вывести людей по молу был отдан при свидетелях… Часа через два допроса пришел местный начальник и предложил написать объяснительную, что он, Джорогов, сделал (сделанное) сдуру, по собственному почину — и ему за это ничего не будет.

В ответ Джорогов предложил компромисс — его сейчас отпускают и тогда он никому не расскажет, как облажались молодые подчиненные местного начальника. На этом компромиссе они и сошлись. Съемки продолжились.

Отснятый материал получил название. Фильм крутили. Категория у фильма была. А вот успеха — не было… Но какой был отдых в Ялте!