В доме у нас было два
Наш интеллигентный Мура на такое поведение животного только таращил глаза. Он даже не успевал ими хлопать, когда прямо из-под его носа умыкали миску с едой. Миска возвращалась, но ее содержимое бесследно исчезало в бездонных глубинах Джинкиного желудка. Мурлик возмущенно (а затем обреченно) тряс ушами и уходил, гордо подняв хвост. Вскоре коты стали принимать пищу в разных местах. При этом у Джинна был весьма разочарованный вид. Он недовольно косился в сторону Мурлика, но на страже Мурликовой миски стояла вся семья.
Однако вернусь к винограду. Представьте себе лето. Жаркое лето. Очень жаркое бакинское лето. Потоки расплавленной синевы льются с неба. Виноградные листья уныло повисли на своих все еще отчаянно зеленых черешках. Мура спит, высунув язык. Судя по движениям лап, ему снится мороженое и холодная окрошка на кефире. Двуногие бродят по квартире в ожидании вечера и относительной прохлады.
Вдруг свекровь: «Джинн, Джинка, где ты?» Дальше, как в первой главе «Тома Сойера»: «Джинн!» Нет ответа. «Джинн!!» Джинн исчез.
Заглядываем под кровати, диваны, столы. Нет. В ванной нет тоже. В кладовке (кладовке с продуктами!!!) тоже нет.
Свекровь выбегает на балкон. Горшки и кадки с цветами девственно чисты. В них нет и следа от разбойных лап черного негодяя. Свекровь ахает и бледнеет. К поискам подключаются остальные члены семьи, в том числе и моя годовалая дочь, которая размахивает ручками и радостно вопит: «Мын, Мын». «Мын» безмолвствует.
Два часа поисков. Мы уже успели сбегать во двор и на улицу. Мура проснулся и с удивлением наблюдает за суматохой. «Мына» нет.
Свекровь роняет слезинки. В порыве нежных чувств Джинну прощается все: разбитые вазы, порванные занавески, вырванные с мясом карнизы, украденные колбасы, ворованное тесто, перевернутые миски с супом и рыбные заначки под подушкой. Наше воображение рисует нам страшные картины: Джинн под колесами автомобиля, Джинн в канализационном люке, Джинн, погибающий от голода на верхушке дерева, Джинн…
Вдруг откуда-то с балкона, со стороны виноградника, раздается жуткий, до неприличия звонкий крик. Нет, это был не крик, это был визг силой неизвестных децибел: «Вай!!! Ва-а-ай-й-й!!!» Мы замираем.
Из виноградных зарослей появляется взъерошенная черная морда. Следом за ней появляется встрепанная соседка…
О, это было зрелище! Спутанные волосы облаком стоят над высоким лбом. Вытаращенные глаза на бледном лице. Цветастый халат на худощавом теле.
Соседка — азербайджанка из Грузии. Протягивая тонкие руки к обнимающей Джинна свекрови, она принялась объяснять на ломаном русском: «Я спал, думал, я умер, попал в джехеннем (ад — прим. автора), а это не мине чёртикум смотрит».
В переводе на спокойный человеческий это означало следующее. Соседка решила отдохнуть в тени на балконе. Разложила раскладушку, вздремнула. Оказывается, наш гад пробрался по винограду, уселся у нее на груди и с интересом уставился ей в лицо.
В общем, соседку понять можно. Представляете: мирно спишь себе, никого не трогаешь, мирно открываешь глаза — и на тебя в обрамлении виноградных листьев смотрит абсолютно черная морда с ярко-желтыми глазищами! Хичкок отдыхает…
Радостная свекровь согласно кивала возмущенным излияниям соседки. «Чёртикум» в это время улизнул на кухню поглощать еду. Еще бы! За бесплатное шоу с немалой дозой адреналина извольте полноценный обед из трех блюд. Сухой корм, супчик, кусочки курочки.
Потом Джинн с чувством выполненного долга растянулся на лежанке и прикрыл глаза. Все, отбой! Отдых, отдых и еще раз отдых. Завтра в программе…
Впрочем, Джинн — натура творческая. Вопрос программы решился завтра в режиме реального времени. Но это уже совсем другая история…