В нашем конкретном случае задание было обусловлено тем, что в Латвии тогда начали применять сортиментную технологию лесозаготовок. А норм выработки для тех или иных работников (например, вальщиков) или механизмов (например, харвестера или форвардера) в отраслевых ЕНиРах (Единых Нормах (выработки, времени) и Расценках) не было, поскольку весь остальной Союз от Балтики до Тихого океана работал по хлыстовой технологии.
Так, для сведения: хлыст — это ствол дерева с обрезанными сучьями и вершинкой, а сортимент — конечный продукт, получаемый из хлыста при его раскряжевке (балансы, пиловочник, спичечный или фанерный кряж, рудстойка
Хлыст, как промежуточный продукт, должен из леса попасть на нижний склад, расположенный, как правило, в лесном поселке или каком другом населенном пункте. Вот там, на нижнем складе, осуществляется раскряжевка (поперечный распил ствола на отдельные шестиметровые сортименты),
А при сортиментной технологии нижних складов не нужно, сортименты прямо из леса отправляются в места их последующей переработки. С одной стороны, исключаются промежуточные транспортные операции по перемещению хлыста с лесосеки на нижний склад, не создающие прибавочного продукта, но увеличивающие издержки производства. С другой — латвийские леспромхозы избавляются от довольно солидных по своим площадям нижних складов, что для республики с высокой плотностью населения довольно актуально.
Ну, и плюс, Латвия — республика небольшая, поэтому потребители круглых лесоматериалов вот они, все рядышком, в пределах транспортной доступности: плечо вывозки от мест заготовки до мест переработки — максимум сотня километров, сотня с небольшим…
В общем, куда ни кинь, на поверхности — одни плюсы. А как чуть копнуть… Норм-то и нет! Как рационально организовать труд рабочих и механизмов на лесозаготовках, если нет норм времени по отдельным операциям? Как оплачивать этот самый труд, если нет норм выработки?!
За решение этих вопросов, как независимый эксперт, в квалификации которого никто не сомневается, и взялась тогда наша лесотехническая академия совместно с Латвийским отраслевым Центром НОТиАУ (научной организации труда и автоматизации управления). Естественно, все это делали доценты с кандидатами в тиши своих уютных кабинетов. А нам досталась та часть работы, которая проводится непосредственно «на земле», в лесу, где и комарики покусывают, букашки разные ползают, зверушки бегают,
По индивидуальному заданию мне и моим друзьям нужно было сделать фотографии рабочего времени, чтобы по ним доценты с кандидатами посчитали нормы времени, а через них вышли бы на комплексную норму выработки по конкретным операциям (валка) или механизму (харвестеру). Фотографию рабочего времени вальщиков мы сделали в Юрмальском ЛПХ, где и были на практике. А вот харвестера в этом леспромхозе не оказалось. Зато он был в Екабпилском ЛПХ.
Если кто не сталкивался с этими нормами, то поясняю: для того, чтобы рассчитать по фотографии рабочего времени норму, этих фотографий должно быть, как минимум (!) 4−5. С учетом того, что одна-две
Втроем не было смысла ехать. Харвестер-то… Только один на весь леспромхоз! И что, мы бы каждый день делали бы по три совершенно (!) одинаковых фотографии?! Зачем? Вот я один и поехал, оставив своих корешей коротать время на мансарде Тукумского лесничества.
Первым делом вернулся обратно в Ригу, т. к нужная мне ветка на Даугавпилс — это совсем другое направление. Купил в пригородных кассах билет «до Екабпилса» на электричку. Сел в состав и ещё до того, как тронулись, оповестил всех соседей, что я не местный, мне до Екабпилса, поэтому, граждане-товарищи… Вы уж не бросьте в беде этого, приятного во всех отношениях русского. Не дайте пропасть ему на чужбине. Толкните ласково в спину, как будет та самая станция, которая Екабпилс. А то ведь я человек приезжий, в латвийской школе не обучался, языка не знаю, а вот на дружеский пинок отреагирую, как надо.
В общем, едем. По моим прикидкам, вот-вот уже должен Екабпилс быть. А его все не объявляют и не объявляют. Я уже начинаю ерзать на скамейке. А нужной мне станции все нет и нет.
Очередная остановка. Слушаю внимательно объявление машиниста… Нет, не моя. Как вдруг уже поднявшийся на выход сосед поворачивается ко мне и говорит:
— Эй, студент! А ты чего? Твоя станция!
— Как моя? Екабпилса (я внимательно слушал!!) не объявляли.
— И не объявят! Город — Екабпилс. А железнодорожная станция — Крустпилс. Давай, шевели поршнями, стоянка-то… Две минуты! Того и гляди, уедешь на Даугавпилс. А в обратном направлении электричка часа через два, не раньше.
Вот так я чуть было и не проехал ту станцию, где Екабпилский ЛПХ и нужный мне харвестер. Спасибо аборигенам. Теперь и я знаю (одного раза хватило, чтобы запомнить!), что город — Екабпилс, а станция — Крустпилс!
Но… Не проехал, благодаря знающим людям! И выполнил свое индивидуальное задание: сделал пять фотографий рабочего времени харвестера.
Уже потом, по возвращению с практики, доценты с кандидатами все нормы по моим «первичным данным» обсчитали правильно, а Латвийский Центр НОТиАУ, что тогда располагался где-то на Чиекуркалнсе… А где ему ещё располагаться — самый «лесной» район Риги. Если с латвийского, так «Гора шишек»!
Вот этот самый Центр НОТиАУ Министерства лесной промышленности и лесного хозяйства Латвийской ССР издал специальную книжечку — «Нормы выработки (и времени) в леспромхозах ЛатвССР при сортиментной технологии лесозаготовок». А в ней… Где-то на самых последних страничках, подробненько расписан весь коллектив, что эти самые нормы рассчитывал. И моя фамилия там — среди прочих.
Так что если вдруг кто начнет рассказывать за то, какой я далекий от Латвийской республики человек… У меня есть что ему на это ответить! А самое главное — чем.