Путешествия дают этот недостающий kick и адреналиновый rush по прибытию в новое или даже старое место, выбрасывая в кровь эндорфины наподобие марихуаны или героина. Кстати, тоже вызывая своего рода зависимость.
Путешествия — это эмоции и свобода… Возможность стряхнуть с себя прибивающий к земле слой пыли и плесени, размять затёкшие от ползания пресмыкающейся рептилией, где-то еще считающей себя гордым орлом в облаках, по битым дорожкам и тропам нашей жизни, уставшие мышцы и кости, протереть закисшие близорукие глаза, чтобы увидеть что-то новое или даже старое, но под новым, свежим углом. И, может, увидеть, понять для себя что-то новое, что-то еще…
Пружаны
И снова Пружаны, и снова дальше на белорусские юга…
В Пружанах, кроме желто-розово-ментолового, согревающего глаз на фоне послезимней серости центра, с Торговыми рядами и дальше скромным Палациком и ещё нагим парком, особо смотреть нечего.
Старые знакомые с прошлого раза — мои очаровательные кисы (животные, не девушки), неплохая недорогая гостиница советского пошиба, с дисковым телефоном в номере и немного напрягающим строгим Лениным прямо перед входом и каким-то там важным исполкомом. Уже цветущие и благоухающие плодовые деревья — как-никак, а почти юга.
Неожиданная встреча в магазине кормов для питомцев. Муж-хозяин и его жена -малайка, с которой мы весело поболтали на английском, в том числе за жизнь в Беларуси. Она все еще казалась искренне удивлённой, что ее паспорт так усердно штудировали на таможне в Минске и задавали тысячу вопросов, искренне не понимая, зачем ей в Пружаны — «why so much attention?!»
Бабушка с потерянным взглядом и, кажется, потерянной жизнью — то ли бездомная, то ли дементная. Хотя, похоже, и первое, и второе. Я купил ей блин с курицей и кофе и улыбнулся по-человечески…
Трудности выехать: в Пружанах надо ловить проходящие рейсы или ехать на перекладных — еще попробуй уедь, либо бронировать частных перевозчиков…
И, пожалуй, все… Милая провинция, в которой начинается сплин и тоска уже на вторые сутки…
День второй… Посидел, погрелся на солнышке на заправке возле магазина, минут пятнадцать.
Кроме меня, на ранний солнцепёк выползла еще парочка: женщина деловой наружности, с сигаретой, в ярком маникюре и молодой мужчина, ничем не примечательный. За эти 15 минут я узнал почти все про бытовую, половую и деловую жизнь бизнес-леди.
Помимо табачного дыма, стелющегося в моем направлении, из речей гешефт-дамы, между густо поперчеными матами и прочими «бизнес-коллоквиализмами», я узнал все про: ее ванную комнату в стиле Прованс и проблемы с раковиной и смесителем, про нехватку денег и долги, карниз от Ильи, шторы «от кутюр'», спальню с мебелью из светлого ореха…
Про бывшего мужа, который, конечно же, «козел», а его новая пассия — «сучка крашена». Про то, что у нее стучит то ли кардан, то ли в голове от повышенного давления, и поэтому ей нужно проверить и давление, и кардан… Про детей, бывшую свекровь, нынешнюю маму, соседей новых и старых.
Дама явно была не замужем и подбивала клинья с ярким маникюром под своего молодого и немного флегматичного визави…
Пятнадцать минут спустя у меня, от переизбытка чужой для меня информации и непрекращающегося высокодецибельного треска, распухла голова, и на вопрос бизнес-леди: «Ром, столько проблем, столько проблем — чо делать?!» — я едва сдержался, чтобы не запустить мыслекамнем в ее сторону что-то вроде: «От дурной бизнес-головы ногам и всем вокруг работа». Но через силу сдержался и, чувствуя себе в спину табачный дым и заинтересованный взгляд, отчалил в сторону автовокзала.
А еще у меня крутился в побаливающей голове вечный риторический вопрос: откуда берутся эти экспрессивные натуры, которые всему миру повествуют о своей жизни, делах, ванной комнате, бывшем муже, детях и спальне?..
Кобрин
Высококультурный г. Кобрин, белорусские юга. Пожалуй, намбер 2 или 3 в моем персональном списке Всемирного наследия ЮНЕСКО по РБ (ещё не решил), после теплого Бреста и архитектурно уютного Пинска.
Чудесный атмосферный парк с белочками, уютная «пешеходка» на Суворова, множество кафе и неизбитых вкусных «перекусных». Замечательная гостиница «Беларусь» в самом центре, недорого и сердито.
И здесь — весна уже наступает на пару дней раньше, чем в в Гродно или Минске!
Утро…
Весна…
Суббота…
Я лениво выхожу и направляюсь через парк в сторону автовокзала…
Красота…
Щебетание птиц…
Белочки в траве…
Нега…
Отрада…
Как прекрасен этот мир…
За спиной постепенно нарастает какой-то шум… Как лавина, как цунами, как катастрофа…
Я вынужден его услышать:
Туя, туя, туя. Шо такое туя?
Какой-то модный исполнитель…
За мной идет семейство. Он с колонкой, она жует беляш, дети сосут Колу…
«Туя, туя, туя…» — по всему парку… Семейство на чиле, на расслабоне… Сограждане, рабочий люд, «соль земли»…
Малорита
Вечный Ленин в центре, исполком, дом культуры… Пустой парк с берёзками и прудом, пара полупустых магазинов, одна гостиница… Большой частный сектор…
Православная церковь и бабушки в платочках, вокзал с табличкой «Технологический перерыв», три козы на лужке за вокзалом, на столбе два аиста в гнезде.
Типичная белорусская глубинка… Тихо, душевно, сонно…
В воскресенье вечером у Дома культуры собирается молодежь. Мальчики и девочки лет 14−16, подростки… Одеты аккуратно, даже по моде, в baggy jeans, худи, кеды…
С музыкой под мышкой и веселыми разговорами.
Только вот лексикон… Через слово — смачные ругательства. И это щебечет стайка девочек неподалеку от меня…
И «музон» соответствующий — на блатном и матерном…
Я понял… Я не просто постарел и отстал — я уже умер и разложился…
Почти невероятные приключения в Бресте
Там, где тон задаёт профит, добродетели обычно играют вторую скрипку.
Последние лет пять, а может, даже все шесть, я много езжу. Путешествую на собственное усмотрение, преимущественно в собственной компании, предаваясь несуетливым созерцаниям и размышлениям о мире и людях.
Останавливаюсь почти всегда в государственных гостиницах, в особенности в Беларуси, где сектор частного сервиса развит еще слабо, предвещая неожиданные проблемы. Но иногда оказывается так, что все отели заняты, и тогда приходится прибегать к помощи владельцев квартир.
Вот и в этот раз привычный «Интурист» и «Молодежная» г. Бреста оказались под завязку зарезервированы — осталось искать частников.
Первый блин был не то что комом, а отдавал психиатрией: на вопрос о стоимости мне предложили созвониться, а когда я эпистолярно повторил вопрос, меня назвали глухонемым и грубо отшили.
Второй «блин» получился более удачным: мне сбросили фотки, дали ссылки, назвали приемлемую цену. Мой визави казался понятным и адекватным. Я подумал день, а потом мы ударили по рукам.
Брест встретил летом. Апрельское солнце жарило, как в Африке. Народ нескончаемым потоком спешил на работу, в воздухе наркотиком разливался аромат цветущего жасмина и алычи.
Я снова дал о себе знать своему «отельеру» и направился по указанному адресу. Мой адресат читал, но молчал… В сердце начало закрадываться знакомое неприятное предчувствие катастрофы.
Еще минут десять спустя, почти добравшись до цели, я не выдержал и набрал номер.
Сергей, так звали моего контрагента, ответил все тем же непринужденным уверенным баритоном и дал мне… другой адрес.
— Кажется, мы договаривались о другой локации и квартире? — стараясь звучать как можно менее придирчиво, заметил я.
— В этой квартире жильцы еще не съехали — вам понравится еще больше по новому адресу.
Я понимал, что человек не предупредил меня заранее и поставил перед фактом в очевидном намерении опытного торговца минимизировать мои шансы найти быстро другой вариант — деваться мне было почти некуда.
И этот самоуверенный тон: «В новом месте вам будет еще лучше». Откуда они все знают, где мне будет лучше?! Знали мои обстоятельства и почему я согласился на предыдущее место, просмотрев фото и приняв цену?
Я направился по новому адресу, сменив азимут в противоположном направлении.
Дверь мне открыла невысокого роста женщина в домашнем халате и с явно немытой головой, словно только что проснувшаяся.
— Вы на трое суток? — вместо приветствия фамильярно бросила она.
Стараясь подавить растущее раздражение, как можно любезнее, но все же грозно, как расслабленный Юпитер, я, кажется, почти рыкнул:
— На две… на две ночи…
— Хорошо. Сто сорок рублей. Вам чек нужен?
Глубоко вдохнув, кажется, непроизвольно поигрывая желваками и мускулами, я выдохнул так, что у дамочки завибрировала челка.
— Мы договорились на сто двадцать… Я специально проговорил, что дороже для меня не имеет смысла…
Женщина в халате молча набрала номер и начала что-то бормотать, пока я, утирая семь потов от почти летней тридцатиградусной жары, занялся дыхательным аутотренингом, подавляя желание кое-кого больно стукнуть по немытой голове.
— Сто тридцать вас устроит?
— Послушайте, — я вдыхал и выдыхал, вращая яростно глазами, словно японский самурай, сам того не желая, метая возмущенные громы и молнии. — Во-первых, мы договаривались о другой квартире в другой локации. Во-вторых, вы меня заранее даже не предупредили. В-третьих, подняли цену… Вы понимаете, что вы тратите мои время и нервы, не говоря про мое доверие к вам и ваше поведение…
— Но там не съехали жильцы, а эта квартира даже ещё лучше… — почти жалостливо запричитала дамочка.
Я понимал, что логический и гуманистический барьер с домохозяйкой был непреодолим. Она меня не понимала, словно я говорил на японском. Я не желал понимать ее проблемы…
В конечном итоге она с гримасой боли согласилась на изначальную сумму и заторопилась прочь.
— Момент… можно я посмотрю на квартиру? А то я уже второго кота в мешке покупаю.
— Вообще-то, я очень тороплюсь, но посмотрите, — словно превозмогая себя, выдавила дама.
Я оглядел комнату, кухонный уголок, заглянул в санузел. Открыл кран, из него шла только холодная вода.
— А горячая, горячая вода есть?
— Ой, вчера была…
То, что горячая вода была вчера, меня очень утешало. Но то, что ее не было сегодня, мне совсем не нравилось…
В конечном итоге я был рад выпроводить мадам, лишь бы только не испепелить ее своей уже малоконтролируемой яростью, лишь бы не стукнуть ее по непонятливому лбу за немытой челкой.
К вечеру меня ждал еще один сюрприз: из-за стены ритмичный скрежет, словно рельсой по горе битого стекла. Я долго не мог понять, откуда шум, пока не вышел на площадку: это явно скрипел лифт, чья шахта вплотную прилегала к задней стенке моей новой обители.
Ночью я спал плохо, то и дело ворочаясь под оглушительный, в ночной тишине, скрежет и стук лифта. Вслух проклиная застройщика и его произведение из говна и палок, а заодно владельцев квартиры, я решил не дожидаться окончания своего срока и съехать на ночь раньше и больше не экспериментировать с гостиницами и квартирами.
А Брест… Брест, как всегда чудесный: теплый, южный, почти курортный. Родной и не надоедающий.