Горный воздух, наверное, усиливает эмоции и чувства. А скалы, резонируя, увеличивают их амплитуду и мощь.
О чём бы разговор ни шёл — что просто о жизни, вечных вопросах и проблемах, что о прекрасном, скажем, живописи, поэзии или музыке. И ощущается все более остро, как и сама местная кавказская пища.
Да, кстати, и о еде… Пока доберёшься пешком куда-нибудь за несколько километров, к примеру, до живописного места слияния горных ручьев с Белой речкой (Ак Су) — не только сто потов сойдёт, но и есть жутко как захочется!
С едой здесь, в Кабарлино-Балкарии, проблем никаких нет, в любом месте накормят хычанами, сытными лепёшками с мясом, сыром, картошкой и зеленью. Но это же Кавказ, как тут без шашлыков?
Оглянулся, подумав о них, а вокруг куча всякой живности гуляет и резвится. Нет, коней-то я уважаю, они ведь почти самые умные животные.
Не ем я коней чисто из идейных и гуманитарных соображений, даже мысли такой не держу. А собак тем более не ем, они вообще друзья человека.
Да и зачем хороших животных обижать, кушая их, если бараны и козы вон там на горе нахально блеют, а коровы сами по себе вокруг пасутся, нагуливая себе сочную мышечную массу первосортной говядины, возбуждая во мне зверский аппетит.
Но больно уж они здесь в Приэльбрусье упитанные. А есть-то хочется, тем более мангалы тут на каждом шагу прочно вросли в гостеприимную землю. Это же Кавказ, а не какой-нибудь Парк имени Горького!
Окинул взором окрестности, тут и без коров живности хватает. Вон тех же кроликов сколько!
Если одного-двух зажарить, урона живой природе не нанесёшь, они же размножаются «как кролики».
Можно было бы даже павлина на вкус попробовать.
А что? У фламандских художников фазаны, павлины и голуби на картинах в виде дичи запросто фигурировали. Потом рецепт приготовления павлина можно было бы в Интернете выложить, лайки собирать.
Хотя павлин был один, жалко его стало, а вот уток в озере плавало много.
Озеро большое, скорее всего, там и ещё кто вкусный водился, можно было бы изучить и этот вопрос.
Во всяком случае в речке точно есть форель, сам видел, что местные ловили.
Тут и снасти особенные не требуются, я и сам ловил на перекатах горных речек форель. Она же сама ждёт где-нибудь в низине за камнем, когда ты бросишь наживку. Да что там наживку, она и голый крючок, изголодавшись, способна заглотить.
Почти закончены были рыбацкие приготовления, как вдруг я увидел недалеко нечто белое. Даже не в кустах, а на берегу озера. И не рояль, конечно, но тоже музыкальный инструмент — фортепиано.
А я же говорил, что здесь все чувства просыпаются и обостряются, даже отношение к музыке, будь она неладна со времён обучения в детстве в музыкальной школе и как раз именно на фоно. Неразделённая любовь эта, видно, так крепко засела, замаскировавшись, что никак себя не обнаруживала много лет. А вот благодаря местному климату выползла, как хищная и опасная змеюка, наружу. Я же говорю — Кавказ!
Расслабился я и начал «лабать» Грига, Бетховена, Майкапара, даже «Собачий вальс» воспроизвёл для местного пса. Но это уже после «Мурки», её я вместо этюдов Черни в виде разминки исполнил. И всё без нот, на память и на слух. Где я тут ноты найду, тем более — не поев шашлыка?
Коровы вмиг жевать перестали, кролики свой вечный процесс расширенного воспроизводства прекратили, утки попытались под музыку крякать, но в тональность раз за разом не попадали.
Заслушались животные, внимая прекрасному, ну как я их после этого есть стану? Лишь один местный ослик (или ишак, кто же их тут на Кавказе разберёт) намекнул всем своим видом, что зря я так увлёкся, разменяв шашлык на музицирование на природе.
Надо было, намекал он, помахивая хвостиком, коровку тут одну все же прирезать… И показывал на пятнистую бурёнку, видно, зуб на неё имел.
Может, она не ответила ему взаимностью, а может, ещё чего, кто их разберёт? Не стал я вмешиваться в их взаимоотношения, я же не местный.
Так и пришлось мне остаться в тот раз без шашлыка, благо хычаны никто не отменял. Но это произошло исключительно благодаря особенному отношению здесь ко всему прекрасному, особенно к музыке. Это же Кавказ!