Очнулась я тогда, когда на меня со всего размаху шлепнулась тряпка из мешковины и потащила меня по полу. После этого вдруг в уже знакомой комнате стало светло и надо мной склонилась какая-то женщина в синем халате. На руках у неё были надеты желтые резиновые перчатки, а на голове торчал забавный маленький хвостик из волос, туго перехваченных резинкой.
— Гляди-ка! — удивленно воскликнула она. — Знать, у какой-то невесты пуговица от платья оторвалась и каким-то образом сюда закатилась!
Я хотела объяснить, что оторвалась я не по своей воле, а оттого, что Майя слишком уж сильно крутила меня взад-вперёд. Нитки, видно, перетерлись и больше не смогли меня удерживать. И поэтому я оказалась на полу. Но не успела. Женщина аккуратно обтерла меня подолом своего халата и положила в карман.
Второй раз за день в моей памяти возник провал. Потому что я почти ничего не видела. С расстройства я чуть не заплакала. Мне так хотелось повторения яркого дня! Хотелось снова увидеть Майю и её молодого человека. Я даже не была против, если бы меня снова начали крутить! Ничего, я бы потерпела. Но ни Майи, ни её избранника, ни важной тётки нигде не было. Вместо этого я чувствовала, что меня куда-то несут. И вдруг — раз!..
О, нет, слишком много перемен для одного дня! Мне реально снова захотелось в то место, где я оторвалась от платья. Я снова зажмурилась. «А вдруг, — подумалось мне, — это поможет вернуться в тот красивый зал с шариками, где Майе надели на руку блестящее кольцо?»
Но вместо этого я оказалась в довольно скромно обставленной, но чистой комнатке. Около стола сидела девушка и что-то шила. Меня снова извлекли на свет Божий, и та женщина, которую я уже видела в красивом зале, положила меня на стол.
— Гляди, дочка, — сказала она с волнением, — вот эту пуговичку я подобрала сегодня там, где прибиралась. Гляди, какая она необычная!
— Ну, что ты, мама, — ответила ей девушка, не выпуская из рук иголки, — пуговица как пуговица, ничего в ней особенного нет.
— Нет, дочка, — с жаром продолжала женщина, — я знаю, чтó говорю. Это хорошая примета. То, что потеряет невеста, непременно должно принести счастье. Потому что всё, что принадлежит незамужней девушке, должно найти такую же хозяйку, как и прежде. Вот увидишь, тебе эта пуговица ещё счастье принесёт.
— Разве только оно вдруг с неба вдруг на меня свалится, — произнесла девушка.
Она не была такой красивой как Майя, но голос у неё был очень приятный. Мне хотелось слушать его ещё и ещё. Впервые за долгое время мне снова сделалось очень хорошо.
В комнате было тепло и уютно. Девушка, которую звали Полиной, после того как её мама ушла, ещё долго сидела в раздумье, разглядывая меня. Потом я ощутила лёгкий поцелуй, а затем Полина убрала меня в небольшую коробочку.
После того вечера Полина часто вынимала меня из коробочки и смотрела своими лучистыми тёмными глазами. Позднее я узнала, что у Полины, как и у Майи, когда-то был молодой человек. И что познакомились они на катке, потому что Полина очень хорошо каталась на коньках. Но получилось так, что во время катания она нечаянно упала и проехала лицом прямо по льду. Вся в синяках, кровоподтеках и царапинах, она представляла собой не лучшее зрелище. После чего её парень так и заявил, что жена-дурнушка ему не нужна.
Он встретил другую девушку, наверное, очень красивую, и вскорости женился на ней. А Полина осталась одна. Через полгода от её падения не осталось и следа, и она стала такой же миловидной, какой была раньше. Но знакомиться с молодыми людьми ей уже не хотелось. Как говорила сама Полина, её сердце словно стало каменным. Я не представляла себе, что внутри у Полины мог находиться какой-то камень, но не поверить ей я тоже не могла.
А потом произошло вот что…
В доме, где жили Полина и её мама, начали делать ремонт. Вернее, не в самом доме, а снаружи. Я этого, конечно, не видела, но зато видела, что в один солнечный день на балкон комнаты откуда ни возьмись спустился какой-то смешной парень в испачканных краской штанах и небольшой шапочке, сделанной из газеты. В руках у него была длинная-предлинная палка, на которой насажена кисть. Я поначалу даже подумала, что это такая новая усовершенствованная швабра, наподобие той, которой мама Полины моет полы.
Полина, как ни странно, не испугалась, когда увидела на балконе незнакомца. Только вскочила со стула, на котором сидела, и в следующую секунду расхохоталась: уж очень смешно выглядел этот молодой человек.
— Откуда Вы взялись? — спросила она. — Да ещё в таком экзотическом виде?
Я не очень поняла, что такое «экзотический вид». Наверное, решила я, так называют людей, если их штаны украшены пятнами белой краски, а на голове вместо обычной шапки красуется газетная кепочка.
«Наверное, он совсем бедный, — подумала я, — раз спустился на балкон неведомо как, а не приехал на большой длинной машине, как это сделал молодой человек Майи» (я часто вспоминала эту весёлую девушку и, если честно, немного скучала по ней). Хотя… какая там машина! Видно, у него нет денег даже на новые штаны и на приличный головной убор!
Парень прямо с балкона попросил немного воды.
— День-то какой жаркий! — произнес он, и это было чистой правдой.
Солнце в тот день палило нещадно, даже мне лежать на комоде было жарко! Когда Полина принесла ему стакан с водой, он торопливо выпил его и зачем-то стал перелезать через перила балкона.
— Куда Вы? — ужаснулась Полина. — Ведь здесь высоко!
— Вовсе нет! — ответил с улыбкой молодой человек. — Всего-навсего второй этаж, да у меня тут в случае чего кóзлы подставлены.
И он исчез так же удивительно быстро, как и появился.
А потом… потом Полина влюбилась. Парень этот, его звали Денисом, оказался, конечно, не таким богатым, каким был молодой человек Майи, но нормальные брюки у него были. И даже не одни.
А позднее, когда пришла зима, я убедилась, что шапка у него тоже имелась, и вовсе не из газеты, а из какого-то меха. Но он и в другой шапке выглядел очень комично, по крайней мере, мне так казалось. Особенно, когда опускал толстые отвороты вниз и при этом завязывал их на тоненькие тесёмки под подбородком. В такие дни я была готова умереть со смеху, потому что эти тесемки делали его совсем уж смешным.
Но на самом деле Денис был очень умным человеком, потому что изучал сложную и непонятную для меня науку, которая называлась «Историей». Он обещал Полине, что как только наступит лето, он непременно возьмет её в научную экспедицию. И что они там будут откапывать какие-то старинные вещи.
— Будешь помогать мне искать клад! — шутил он.
Полина ничего ему ни отвечала. Она только смотрела на него своими лучистыми глазами так, словно он сам был кладом. Или чем-то вроде этого.
В один прекрасный день Денис пришёл какой-то уж очень серьёзный и, встав перед Полиной на одно колено, спросил её, согласна ли она стать его женой. При этом он вытащил из-за пазухи какую-то блестящую коробочку и, покраснев, совсем как когда-то краснел жених Майи, вытащил оттуда сияющее колечко и надел Полине на палец.
А Полина улыбнулась и почему-то погладила Дениса по волосам.
— Конечно, согласна, — сказала она.
И, засмеявшись, добавила:
— Ты и вправду ко мне с неба в тот день, когда я тебя в первый раз увидела, свалился.
Потом она подошла к комоду, положила меня на ладошку и поцеловала:
— Правда-правда, — говорила она при этом, счастливо улыбаясь, — вот эта пуговичка и помогла тебе меня найти.
Денис потёр лоб и, как-то хитро сощурив глаза, возразил, что свалился он, скорее всего, не с неба, а с крыши, которую они в тот летний день ремонтировали.
— И уж если быть до конца честным, — добавил он, — то не свалился, а спустился по верёвке, увидев открытые двери балкона. А ещё я почему-то подумал, что мне в этом месте наверняка дадут напиться.
А про меня он вообще ничего не сказал. Но я всё равно была на седьмом небе от счастья. Ведь Полина сама во всеуслышание заявила, что это именно я помогла им найти друг друга.
Да и, в конце концов, какая разница, откуда тогда свалился Денис?