Я тогда работал на Центральном стадионе имени Ленина в Лужниках. Во время Московской Олимпиады 1980 года у нас на Большой спортивной арене проходили не только соревнования по лёгкой атлетике, Церемонии открытия и закрытия Олимпиады, но и конные состязания по преодолению препятствий — конкур. Для этого между Большой и Малой ареной расположили конюшни.
Кормили лошадей прекрасно, и уж чего-чего, а навоза на этом месте всегда было достаточно. И когда после Олимпиады пространство между аренами заасфальтировали, шампиньоны дали о себе знать. Хозяйственные службы несколько лет пытались безуспешно с ними бороться, пока окончательно не капитулировали и разбили на этом месте большой газон.
Это было торжество возрождения жизни!
Я тогда вспомнил историю из жизни, которая произошла ещё раньше, в середине 70-х годов в стройотряде. Мы строили железную дорогу от станции Кузнецк до кирпичного завода.
Работа была не из лёгких: «вертушки» с гравием, путевые домкраты, шестигранные железнодорожные ломы, кувалды, костыли, шпалы, рельсы, лопаты…
Как-то главная наша «производительная сила» путеукладчик второй день не подавал признаков жизни, и реанимировать его можно было только с помощью сварочных работ и подходящей для такого случая железяки.
Вот за таким вожделенным куском металла мы с моим другом Тучкой и отправились на дрезине на вольную охоту. Единодушно решив, что поживиться удачнее всего можно будет на городской свалке, мы и устремились туда на своей самобеглой тележке.
Железку-то мы отыскали быстро, но что нас поразило: то тут, то там пробивались до боли знакомые на вид растения…
Хорошо, что мы оба оказались знакомы с картошкой не только по картинкам в учебнике и гербариям! Всё оказалось обыденно и просто: картофельные очистки вместе с остальным мусором попадали на городскую свалку, где из картофельных «глазков» прорастали полноценные кусты.
Жизнь продолжалась, возрождаясь в любых условиях… Причём это происходило во время, мягко говоря, не совсем сытое и в пространстве, заполненном не очень накормленными студентами! Наши вечно голодные организмы истосковались по домашней еде, а семечки и яблоки из сада местного винсовхоза только распаляли постоянное чувство голода.
Два мешка молодой картошки мы наковыряли тогда довольно быстро подручным инструментом. Самое интересное, что даже на рынке в это время молодой картофель ещё не продавался. Так был замечательно решен вопрос заполнения наших желудков и возрождения бодрости духа.
Происхождение картошки никто скрывать не стал, учитывая, что у натурпродукта, выращенного на свалке, внутри может оказаться почти вся Таблица Менделеева, включая тяжёлые металлы. Но голод — не тётка, и народ мудро решил, что к сытым и довольным оптимистам никакая зараза не пристаёт, что и было блестяще доказано последующим временем.
Любая жизнь, возродившись, обречена и предназначена для продолжения, несмотря ни на что.